Среди гула горняцкого рода,
В кабаке под хозяйским замком,
Хлещет Seidhe хмельную свободу
И беседу ведёт с ведьмаком.

Речь идёт про военное время,
Про войну в партизанских лесах,
Про взложённое на плечи бремя
Сотен душ и безродных вояк.

Говорят о здоровье принцессы,
Девы-воина в латной броне –
В её теле проходят абсцессы,
И принцесса давно не в себе.

Мёртвых хоругвей драные стяги
Колосятся в багровой во Мгле.
В жажде мести немыслимой тяги
Горько эльф топит память в вине.

Уже выпита пинта иль восемь,
Съеден карп, и селёдка, и лук.
И ведьмак у кабатчика просит
Выпить за честь грядущих заслуг.

Упомянуты страшные темы,
И таверна пустеет чуть-чуть;
Ночь окутала благостный Верген,
А хозяин готов уж заснуть.

Ночь тиха, ночью войн не бывает,
Сняв броню, спят бойцы по шатрам.
Лишь король смутный взгляд не смыкает
Над посланием из криптограмм.

Уж кемарит эльфийский ублюдок,
Крепко кружку сжимая в руке;
Отодвинуты в сторону блюда,
И улыбка на волчьем лице.

И сжимают шершавые пальцы,
От перчатки избавившись пут,
Подбородок немого упрямца,
Позабыв, что заклятый тот друг.

Зацепляют шершавые губы
И ведут по кровавой бразде,
Обводя заострённые скулы,
Ожидая укуса вдвойне.

Дикий зверь, словно кошка ластится,
Ведь подкуплен он хмелем сполна.
Взгляд успел пеленой уж заститься
И подняться не смеет рука.

Вот владелец таверны смиренный
В окружении гор из посуд,
Мирно дремлет, и сон видит энный,
И ему до забот недосуг.

К полуночи таверна пустеет,
Силы город сбирает на день.
И ведьмак уж собой не владеет,
Эльф кусается, как дикий зверь.

В комнатушку закрытая дверца,
И ни скрипа старинных петель.
Ветра вой в такт биению сердца,
И разлит по столешнице эль.

Сил бороться уж попросту нету,
Застит зрение похоти жар.
Из эльфийских ладоней сползает
На постель развязавшийся шарф.

В кровь искусаны тонкие губы
И дыхание затруднено.
Крепко стиснуты белые зубы,
Стыд запрятан в душе глубоко.

Но всё это простые причуды,
Что продержатся до петухов.
А назавтра – день новый и трудный,
Независимый от всех грехов.

Вновь задания, нечисть, таверна,
День за ночью, из света во мрак.
Никому не узнать достоверно,
Что находит в них блудный ведьмак.

Не узнать, что Seidhe непреклонный
В белогривом нашёл невзначай;
Почему пьёт он хмель эталонный
И где он развевает печаль.

Будут думать, что много работы,
Что забыты раздоры и месть!
Ну а двое продолжат заботы –
Как всё было, так будет и есть.