Ранис стоял в загаженном переулке и яростно ругался. Впрочем, ярость была скорее бессильной, чем агрессивной, но подчиненные слишком хорошо знали и своего начальника, и обстоятельства, вынудившие того вспомнить весь запас матерных слов.

В свете тусклого уличного фонаря лицо Раниса выглядело ничуть не лучше того, кто стал причиной появления в вонючем переулке полицейской бригады и медиков. Медики, правда, уже сворачивали свою деятельность и собирались уезжать, передав своего подопечного патологоанатому.

Сине-красные всполохи больно били по воспаленным от бессонницы глазам, но Ранис не мог не смотреть себе под ноги.

Там лежало тело молодого человека, абсолютно голого и бесповоротно мертвого. Его голова была тщательно и аккуратно обрита, поблескивая белой кожей при каждой вспышке фотоаппарата. Это было едва ли не единственное относительно целое место на теле убитого, если не считать аккуратно вырезанную на темени римскую цифру пять. Остальное тело представляло собой сплошную рану: исполосованное острым предметом вдоль и поперек.

Ранис уже насмотрелся ранее на подобное «художество», поэтому знал, что разрезы были нанесены сознательно и весьма хладнокровно. Здесь чувствовалось безумие, но разумное, что пугало еще больше. С умным серийным маньяком справиться значительно сложнее. Недаром при всех стараниях группы Раниса это уже шестое убийство за две недели. Шестое убийство, судя по цифре на голове трупа, а тело только пятое. Куда исчезло еще одно, никто не знал, хотя все темные закоулки этого неблагополучного района были обысканы.

Начальство уже пару раз конкретно наклонило и Раниса, и начальника отдела психологического анализа, но от этого сдвиг в деле так и не появился.  Не помогло даже подключение к расследованию нескольких других отделов. Поговаривали, что дело могут передать куда-то выше, что Ранис расценил бы, как удар по собственному самолюбию и профессионализму.

Ареал зоны комфорта маньяка был довольно мал, но включал в себя рабочие кварталы с множеством заброшенных зданий и с бомжацкими и наркоманскими притонами. Здесь никогда не было тихо, но к выстрелам, поножовщине, передозам и дракам уже почти привыкли. Выяснять там было почти нечего: убивали либо под наркотой, либо ради нее.

Мэрия города каждый раз грозилась разворошить этот рассадник порока и преступлений, но темное пятно на теле зеленой и благополучной столицы так и оставалось нетронутым. Ранис подозревал, что здесь проворачиваются крупные дела, в которых замешаны представители власти, но старался не болтать о своих предположениях.

Однако наркота наркотой, проституция проституцией, но появление маньяка в этом районе не нравилось ни полиции и добропорядочным гражданам, ни главарям преступных группировок. Обилие полицейских, которые рыскали по всем укромным уголкам, сильно нервировало и вынуждало менять планы.

Ранис ничуть не удивился, когда после появления третьего трупа к нему подрулили крепкие парни с вежливым предложением о посильной помощи. Но даже тайное расследование изнутри ничего не выявило.

Убитых, кроме возраста и пола, связывало довольно многое. Всем им было в районе тридцати, неженатые или разведенные, светловолосые, голубоглазые, высокие и худые. Никто из них не принадлежал местной тусовке, а был весьма успешен в работе или частном бизнесе. Окружение тоже отличалось добропорядочностью и законопослушностью. Родители, братья-сестры, друзья…

Заявление о пропаже человека даже не успевали подать. Убийца нападал утром, проводил с жертвами весь день и выбрасывал тело уже поздно ночью. Убивал, естественно, в укромном месте, которое еще следовало отыскать, а потом привозил на машине в один из темных переулков. Свидетелей полиция так и не нашла, хотя кто-то должен был видеть здесь незнакомую машину. Авто всегда отслеживают те, кто любит поживиться за счет глупцов, заехавших в преступный квартал. Но аборигены молчали, как рыба. Судя по всему, даже у местных главарей не было возможности узнать нужную информацию. А это наводило на мысли…



- Ранис, что думаешь?

Невысокий мужчина подошел к Ранису, снимая с рук латексные перчатки.

- Думаю, что мы что-то упускаем. Что-то важное. Должна быть ниточка, которая ведет к убийце. Мы просто должны понять, почему он выбирает именно этих мужчин. Я не вижу в его действиях ни патологической любви, ни такой же патологической ненависти. Он слишком хладнокровен и для первого, и для второго. Обычно убивают за что-то или ради чего-то. Здесь же мотив неясен. Что он хочет нам сказать? Что значит эта демонстрация? Он делает обратный отсчет… К чему? Значит ли это, что эти убийства – лишь подготовка, устрашение, демонстрация силы? Где труп с номером шесть? Был ли он вообще, и если нет, что это может означать?

- Ранис, тебе нужно отдохнуть, я тебе как врач говорю, - с тревогой сказал мужчина, поддержав пошатнувшегося от усталости детектива.

- Ага, врач-патологоанатом, - криво усмехнулся Ранис. – Некогда мне отдыхать, Берти… Шестой труп за две недели. Пресса воет, общественность негодует, начальство грозит всеми карами небесными и адскими.

- Но если ты не сможешь нормально соображать, то с работой точно не справишься, - Берти покачал головой. – Закончим здесь, поспи хотя бы у себя в кабинете. А лучше домой поезжай. Помойся, от тебя уже пахнет, как от несвежего утопленника. Да и видок не лучше.

Ранис принюхался к собственной подмышке, поморщился, устало взъерошил не совсем свежие светлые волосы и неохотно кивнул.

- Вот и чудно, - Берти улыбнулся и потер руки. – А я пока нового клиента посмотрю. Утром тебе, как хорошему и послушному мальчику, принесу результаты. Не все, как ты понимаешь, но хотя бы первичные.

Ранис снова кивнул, чувствуя, как тело, словно услышав о том, что ему дадут отдохнуть, потяжелело, ноги налились свинцом, в голове застучали молоточки, а челюсть то и дело выворачивалась в зевоте.

Но уйти получилось лишь под утро. Раниса отвез один из патрульных, пожелал хорошо выспаться и уехал. Ранис даже слегка позавидовал ему. Хорошо человеку – сдал смену, и голова не болит до следующего дежурства. А тут…

- Совсем ты, Ранчик, расклеился, - усмехнулся Ранис, шагая к крыльцу дома. -  Душ, кровать, спать…

Он едва не уснул в душе, упал на кровать, не вытираясь и не укрываясь, и только много позже забрался под одеяло, основательно продрогнув.

Разбудил его звонок телефона, заставив тревожно вскинуться с пистолетом в руках.

- Параноик и истерик, - поставил диагноз Ранис, выискивая в кармане джинсов свой мобильник.

- Детектив Ренкас слушает.

- Как официально. Ты глаза хоть открывай, когда на звонок отвечаешь.

- Берти, я выполняю рекомендацию врача – сплю. А когда спишь, глаза обычно закрыты.

- Так открывай их, Рен. Я нашел еще одну ниточку.

Ранис заставил себя поднять веки и даже встал, направляясь в кухню.

- Говори, не томи, Берти.

- Как ты помнишь, все жертвы нашего Арифметика были изнасилованы им в довольно извращенной форме.

- Помню, - ответил, морщась, Ранис. – Но контакт был защищен, материалов ДНК мы не нашли.

- Верно, - в голосе Берти слышалось предвкушение. – Но на этот раз – тадам! Есть головастики. Немного, но свежие. По времени как раз совпадают с возможным временем похищения.

- По базе уже пробили?

- Обижаешь, -  Берти был притворно оскорблен. – Натан уже все сделал и даже вполне успешно. Некий Райан Бейли, тридцать шесть лет, холост, владеет ночным клубом «Зеро».

- «Зеро», «Зеро», что-то знакомое…- Ранис снял турку с огня и перелил кофе в чашку.

- Гей-клуб на Миддлтон-стрит.

- Ага, вспомнил, - Ранис заглянул в холодильник, тяжело вздохнул и закрыл его. – Жрать хочу, - пожаловался он.

- Закажи пиццу, что ты, как маленький. Приводи себя в норму и приезжай. Натан пока пообщается с этим Райаном.

- Я свяжусь с ним. Спасибо, Берти.

Натан был помощником Раниса, которого тот сам и натаскивал, поэтому можно было спокойно дождаться заказанной еды, принять душ и поехать на работу. По дороге, конечно, Ранис поговорил с помощником, но вмешиваться в его работу не стал.

На работе он пересмотрел все отчеты, подшил новые данные, проводил зевающего Берти до прозекторной, где тот собирался подремать, перед тем как ехать домой.

Через пару часов вернулся Натан и вывалил на голову Раниса очередной ворох информации. Неутешительной, но давшей проблеск надежды.

- У Бейли серьезное алиби на время убийства. Он весь день провел с ребенком. С женой они развелись, но каждые выходные Райли забирает сына на прогулку. В этот раз они гуляли втроем, как примерная семья. Уехал он поздно вечером прямиком в клуб, где его видели все сотрудники.

- Связь с жертвой не отрицает?

- Нет, - Натан передал Ранису диктофон с записью разговора. – Он был любовником убитого. Говорил, что виделся со Стивенсоном, провел с ним ночь и часть утра, а потом отправил на такси.

- Таксиста нашли? – уточнил Ранис.

- Я дал запрос в таксопарк, жду ответа.

- Придет информация, сообщишь. Думаю, таксист мог быть последним человеком, видевшим Стивенсона живым.

Натан кивнул и покинул кабинет начальника, оставив последнего прослушивать запись разговора. Ничего нового Ранис не услышал, но в его голову закралась интересная и довольно абсурдная мысль.

- Натан, а нет ли информации по сексуальной ориентации остальных жертв? – Ренкас барабанил пальцами по столу в ожидании ответа.

- Нет, мы в эту сторону не копали. Ты думаешь?

- Кто знает, - Ранис потер лоб. – Пошли ребят для повторного опроса.

- Сейчас отправлю.



Ранис поднялся с места и подошел к стенду, к которому крепились фотографии жертв. До смерти и после. Каждый посмертный снимок вызывал в нем привычный, но не менее болезненный, приступ вины. Не смог, не успел, не решил загадку, не переиграл противника. Молодые люди лишились жизни по воле сумасшедшего, но именно Ранис должен был соображать быстрее и лучше, чтобы не допустить новых убийств.

В дверь негромко постучали.

- Войдите, – задумчиво разрешил Ранис, не спеша поворачиваться к посетителю.

Для него стало неожиданностью, когда в поле зрения появилась рука, прикрепившая к стенду еще одну фотографию. Ранис резко повернулся, держа руку на кобуре. Но незнакомец смотрел на него спокойно и прямо, демонстративно показывая пустые руки.

- Кто вы?

- Амадо Кэрри. Простите, что… так внезапно. Мы можем поговорить?

- Поговорить о чем? – Ранис опустил руку и шагнул в сторону своего стола, не выпуская гостя с поля зрения.

- Об этом, - Амадо кивнул в сторону стенда, и Ранис перевел взгляд на фотографии.

Последней в ряду снимков висела фотография самого Раниса: чуть помоложе, более веселого и жизнерадостного.  Ренкас совершенно не помнил, кто и когда его фотографировал, но это явно было два года назад – тогда он ездил на острова в отпуск и там отмечал свой день рождения. Ему тогда стукнуло тридцать.

- Откуда фото?

- Это все, что вас интересует, детектив Ренкас? – молодой человек едва заметно усмехнулся.

- Не только это, - не стал отпираться Ранис.

Пальцы рук странно покалывали, когда он рассматривал фотографии. Конечно, он сразу понял то, о чем говорил Кэрри, но верить не хотелось. Он, молодой и красивый, загорелый и обласканный тропическим солнцем, был до одури похож на остальных жертв. Светловолосый, голубоглазый, высокий, худой, холостой… гей, если его версия подтвердится.

Он повернулся, внимательно рассматривая посетителя. В нем явно прослеживалась испанская кровь, проглядывающая в характерных острых чертах лица. Черные глаза смотрели слегка насторожено, но без страха, руки свободно висели вдоль тела, демонстрируя спокойствие. Мужчине было около тридцати, он явно не чурался походов в тренажерку и выглядел довольно стройным.

- Что вам нужно? – Ранис сел на свое место и кивнул гостю на кресло. – И как вы сюда попали?

- Я сообщил вашему помощнику, что у меня есть важная информация. Пришлось выдержать настоящий допрос, прежде чем меня сюда допустили.  А нужно в первую очередь вам, детектив, – ответил  Кэрри, устраиваясь напротив. – Мы с вами незнакомы, но я знаю о вашем расследовании. Только не начинайте подозревать меня в этих убийствах, не теряйте времени. Я предоставлю вам всю информацию о своем алиби во время преступлений.

- А что у нас со временем?

- Оно заканчивается, - Амадо наклонился ближе. – Идет обратный отсчет.

Ранис  пристально посмотрел на своего визави, отмечая, что мужчина вполне в его вкусе. Но не ко времени все это. Да и желания нет заводить какие-то шашни.

- Что будет, когда убийца дойдет до единицы?

- Думаю, вы уже догадались, детектив, - Амадо посмотрел на стенд.

Ранис посмотрел туда же, откинулся в кресле и сложил пальцы в замок.

- Допустим. Почему я?

Кэрри пожал плечами:

- Пока не знаю. На данный момент есть информация о девяти куклах с порезанными телами и цифрами на голове.

- Откуда информация?

Ранис напрягся. То, что жертвы были изрезаны, знали все, но о цифрах пока нигде не упоминалось.

- Вы мне не поверите, так что я замну этот вопрос, - Амадо улыбнулся. – Прошу одного – поторопитесь.

Темные глаз словно подернулись туманом, глядя куда-то мимо Раниса.

- Вы… экстрасенс?

- Медиум, - уточнил Амадо, очнувшись от странного оцепенения. – Я очень не люблю вмешиваться в расследования убийств… слишком больно для меня.

- Но?..

- Но, - Амадо тяжело вздохнул. – Ты мне нравишься, Рен. Уже два года как нравишься. Ничего не говори, я знаю, насколько это странно звучит.

- Мы знакомы?

- Не совсем. Вернее, я знаю тебя, но мы никогда не встречались, - Амадо слегка склонил голову к плечу, рассматривая Раниса. – Ты часто приходишь ко мне во сне… боже, это так сопливо звучит. Я бы тебя не тревожил, но в последнее время начал замечать, что вокруг тебя сгущается красный туман. Это плохо… опасно. Это – смерть. Я обязан был найти тебя и предупредить.

Дверь кабинета распахнулась. Взбудораженный Натан влетел без стука и выпалил:

- Ты был прав, Рен!  Как ты догадался?

- Просто решил проверить гипотезу. Сексуальное насилие нельзя игнорировать. И если жертва не женщина, а убийца стопроцентно мужчина, то можно сделать кое-какие выводы. Которые ты мне подтвердил. Что с таксистом?

- Ищем. Там какой-то нелегал, владелец таксопарка юлит и изворачивается.

- Продолжайте искать.

- Да, сэр.

Натан скрылся за дверью. Амадо поднялся, подошел к стенду и положил руку на фото последней жертвы.

- Желтое авто с зеленой полосой… В номере есть тройка и двойка.

- Мои люди проверяют информацию. Но я хотел бы продолжить наш разговор.

- Я нашел тебя по этой фотографии, – Кэрри прикоснулся к снимку Раниса. – Я бы посчитал это совпадением, но слишком часто убеждаюсь, что судьба, рок, божья рука все же существуют. Я был в отпуске на островах… В одном из кафе увидел это фото, приколотое рядом с множеством других. Своеобразный коллаж, украшающий стену. Я уточнил у владельца твое имя и место жительства.

Ранис вдруг начал припоминать и этого владельца, и жаркий секс под тропическими звездами, и бесшабашное веселье на берегу океана. Его вполне могли тогда сфотографировать. Да и о том, откуда приехал, Ранис пару раз говорил. Даже приглашал в гости понравившегося островитянина.

- Ты забрал оттуда мое фото.

Амадо посмотрел на Раниса и кивнул.

- Когда получил в руки твой снимок, видения стали ярче, но я так и не понял, что означают эти куклы. Пока у той, что лежала последней в ряду, не появилось твое лицо.

- Чем же я привлек внимание маньяка? – Ранису не было страшно, но холодок иногда пробирал по спине.

- Мне нужно немного времени, чтобы узнать, - Амадо пожал плечами и подошел к Ренкасу. – Мне необходимо войти с тобой в контакт, но я все равно не гарантирую результат. Я медиум, а не господь бог.

- Как ты планируешь войти… со мной в контакт? – Ранис проклял себя за прорвавшиеся игривые нотки.

- Могу и так, - Амадо лукаво сощурился и демонстративно облизнулся. – Но начнем с твоей руки.

Он протянул ладонь и замер в ожидании. Ранис медленно протянул свою, слегка вздрогнул, когда теплые пальцы крепко сжались. Амадо стоял с закрытыми глазами, неслышно шепча что-то. Потом он тихо застонал, покачнулся вперед. Ранис поддержал его, усадил в кресло и втиснул в подрагивающую руку стакан с водой.

Амадо заговорил не сразу. Он долго пил мелкими глотками, пристально глядя на Раниса. Тот уже немного нервничал, но старался не показывать эмоций.

- Я не знаю, кто убийца, - разочаровал его Кэрри. – Но догадываюсь о мотиве. Это месть.

- За что? Профессиональное или личное?

- Личное. Тут такая обида, такая злость, даже ярость… Жажда крови, жажда доказать что-то... Внутри все кипит, но до поры до времени сдерживается каким-то барьером. Он предвкушает встречу, готовится, передает тебе послание, чтобы и ты ждал.

- Я многим отказывал. Бывало, что и в жесткой форме. Как-то не верится, что мой отказ мог спровоцировать… резню.

Ранис посмотрел на стенд, чувствуя, как вина наваливается с новой силой.

- Ты не виноват в их смерти, Рен. Ты не виноват. Убийца крутится где-то рядом, ты даже можешь знать его. Знать, но не узнавать или просто доверять.

- Насколько я помню, на работе о моей ориентации мало кто в курсе. И у меня нет привычки заводить служебные романы. Не думаю, что это кто-то из участка.

- Ты мог не отказывать ему в открытой форме. Он мог посчитать твою симпатию к другому человеку как предательство, как удар по лицу. Мог сработать принцип: не мне, так никому.

Ранис пожал плечами. Гадать можно до бесконечности, но ближе к цели это не приводит.

- Думаю, мне стоит продолжать работать, как работал. Все равно я не могу вспомнить кого-то, кто бы был одержим мной настолько, чтобы жаждать моей смерти.

- Я пока ничем не могу помочь, - Амадо поднялся с места. – Вернусь в гостиницу, подумаю.

Ранис открыл рот, чтобы пригласить Амадок себе, но передумал. Странный это человек, так вовремя появился, так внезапно сменил направление расследования. Нужно проследить за ним, проверить. Ранис слишком расслабился, начал поддаваться очарованию. Это все из-за недостатка секса. Или переутомления. Или одно из двух.

Выпроводив медиума, Ранис решительно набрал номер Берти. Он считал Альберта Брауна своим другом, несмотря на разницу в возрасте. Тот всегда слегка опекал его, давал разумные советы, помогал, жертвуя лишними часами драгоценного отдыха. Вот и сейчас Ранис решил посоветоваться с ним, просто чтобы услышать, как звучит эта версия.

- Знаешь, Рен, - задумчиво сказал Берти, выслушав рассказ, – приезжай ко мне домой, разговор есть. Я догадываюсь, кто это может быть.

- Кто?

- Не по телефону, Ранис. Я должен еще раз все обдумать.

- Еду.

Ренкас выглянул в коридор, поискал Натана, но тот куда-то уехал. Пожав плечами, Ранис предупредил, что уехал к Берти по делу, и направился к своей машине. На стоянке он увидел Кэрри, замершего рядом с неприметным седаном, но останавливаться не стал, хотя так и тянуло, просто требовало. Потом, позже, будет разбираться в странном притяжении  этого человека, появившегося из ниоткуда.

Ранис бросил взгляд в зеркало заднего вида  и  проводил взглядом фигуру Кэрри, бредущего обратно в сторону входа. Что-то в этом было подозрительным, неправильным, но Ренкас решительно нажал на газ. Сначала разговор с Берти, потом все остальное. Он уже поручил ребятам последить за Амадо, никуда он не денется.



Альберт встретил Ренкаса приветливо. Его холостяцкая берлога выглядела опрятно и уютно. Ранису нравилось бывать здесь, он чувствовал себя как дома. Берти часто предлагал оставаться ночевать, но Ранис не хотел стеснять друга и пользовался разрешением редко, разве что после  неумеренной пьянки в кругу друзей. А после одного случая, когда он, уже подвыпивший, приперся на вечеринку к Берти, затянул в постель какого-то его кузена и весело трахал парня до самого утра, и вовсе перестал ночевать.

Перед другом было стыдно, просто неприлично стыдно. Альберт, правда, сердился недолго. Потом сказал: дело молодое. И Ранис успокоился. Барти даже иногда подшучивал над ним, вспоминая тот случай.

- Чаю, Рен?

- Давай, - Ранис оживился.

Горло действительно пересохло, а впереди еще сложный разговор. Но разговор не состоялся. Ранис выпил всего несколько глотков, когда в голове резко замутилось, тело потяжелело, отказывалось слушаться. Чашка выпала из расслабленной руки, а в поле зрения появился Берти. Он молча вытер салфетками пол, забрал чашку и удалился. Ранис слышал, как зашумела вода в кухне, потом послышались звуки набора номера:

- Алло, Натан. Что-то Ранис мне не отвечает. Я жду его звонка уже полчаса – мы договорились встретиться. Он сказал, что ему кто-то из информаторов позвонил, вызвал на встречу… Не знаю, кто. Сообщи, если узнаешь. Да, я перезвоню.

Шаги приблизились, Ранис попытался дернуться, но тело не слушалось, хотя  разум слегка проснулся.

- Специальный мышечный релаксант. Это ненадолго, не переживай, - Берти подхватил Раниса подмышки и потянул куда-то в глубь дома. – Не знаю, кто тебя натолкнул на эту мысль, но я еще разберусь. Мне пришлось прервать отсчет, а это недопустимо.

Ранис не мог повернуть голову, но понял, что его заносят в подвал под домом. Но это был не тот подвальчик, где Барти хранил кое-какие запасы и разный хлам. Здесь было просторно и стерильно, как в операционной. Или в морге.

Ранис замычал, пытаясь что-то сказать, но препарат еще действовал. Не мог Ренкас помешать Барти снимать одежду и привязывать его к столу. А когда мышцы обрели силу, было уже поздно.

- Берти, почему ты сразу меня не убил?

- Я убивал тебя, - Берти скривил губы. – Убивал тебя уже пять раз. Нет, я не сумасшедший. Просто одного раза мне мало. Это было бы слишком просто и легко. Слишком быстро. Ты заслужил наказание. Я ведь знаю, как ты страдаешь каждый раз, когда не можешь предотвратить убийство. Ты такой чувствительный и такой бессердечный. Такой близкий и такой далекий. Недоступный для меня. Пока недоступный.

- О, только не начинай болтать глупости о большой и чистой любви. Ты болен, Берти. Отпусти меня, и я сделаю все, чтобы тебя устроили в хорошем месте.

Ранис старался говорить спокойно и размеренно. Он старательно тянул время, хотя понимал, что Берти сможет отвести от себя подозрение. Слишком хорошо он знал всю их кухню, слишком сильно ему все доверяли. Да и сам Ранис с трудом верил в то, что это Берти, его друг и сослуживец Берти, сейчас стоит над ним, рассматривая жадно и голодно.

- Я так давно мечтал о тебе, Ранис, - прохладная рука прошлась Ренкасу по груди.

- Почему ты не сказал мне раньше, Берти?

- А ты бы стал моим любовником? Не думаю, - Берти сжал в ладони вялый член Раниса. - У тебя на меня никогда не вставал. Зато с другими ты вел себя, как похотливая скотина.  

- Берти, таким способом я тоже не смогу быть твоим, понимаешь? Ты можешь взять мое тело, но это будет лишь плоть. Ты сам сотни раз резал ее, видел все изнутри. Это только мясо и вонючие внутренности. Зачем тебе такое? Развяжи меня, и посмотрим, что и у кого встает.

- Нет, Ранис. Это раньше я хотел не только твое тело, но и твою душу. А сейчас… Я устал ждать, устал наблюдать за  твоими похождениями, я перестал видеть в тебе человека. Ты сейчас действительно лишь кусок говорящей плоти. И я порежу тебя на кусочки. И буду резать, пока не кончу.

Берти подхватил с лотка длинный скальпель и провел острием Рена по груди. Ранис дернулся, но заставил себя лежать спокойно.

- Берти, ты же мой друг.

- Друг. Ха-ха,  - Берти неестественно хохотнул и забрался на стол, оседлав ноги Раниса. – Помолчи, побереги горло. Ты еще успеешь сорвать его, крича подо мной.

Барти спрыгнул со стола и принялся раздеваться. Ранис задергался в путах и бессильно чертыхнулся. Кажется, предсказание Амадо все же исполнится. Когда его найдут, будет уже поздно.

- Берти, скажи мне, где труп с номером шесть?

- Я так и знал, что ты спросишь, - Берти захихикал. – Нет такого трупа. Знаешь шутку про пять поросят?* Это я тебе добавил работы. Ты так и не понял, что все расследование режиссировал я. И водил тебя за нос, как ребенка. Даже подкидывал тебе правильные ответы, но ты не хотел их видеть.

Боль от нового пореза не дала Ранису заговорить.



На груди Раниса появилось еще несколько полос, когда Берти вдруг замер, прислушиваясь. Сверху слышался звук звонка. Звонили в дверь, Ранис узнал этот звук. Но он не успел закричать: Берти ловко сунул ему в рот кусок воняющей лекарствами материи.

- Будь хорошим мальчиком, полежи тут тихо.

Барти быстро оделся и побежал вверх по ступеням. В помещении погас свет, и Ранис попытался унять охватившую его дрожь. Было страшно, просто до одури. Это была паника существа, понимающего, что находится на пороге смерти.

Над головой послышались шаги, голоса, а потом все стихло. Ранис бился в своих путах, жевал кляп, но мог издать только слабое мычание. Дверь с грохотом распахнулась, свет больно ударил в глаза. Ранис выгнулся всем телом, охваченый паникой.

- Тихо, Рен, - Ранис не сразу понял, чей голос он слышит. – Сейчас мы тебя развяжем.

Ранис проморгался и посмотрел на человека, вытягивающего кляп.

- Амадо…

- Это я. Я рад, что мы успели вовремя.

- Ранис, вечно ты находишь приключения на свою задницу, - Натан подошел ближе, держа в руках нож. – Не дергайся, я перережу ремни. Они тут насмерть затянуты.

- Так на смерть, - хрипло засмеялся Ранис, не чувствуя, как по щекам катятся слезы облегчения.

Все еще будет впереди: и откат после стресса, и ночные кошмары, и переоценка жизни, а пока…

Амадо наклонился над ним и впился поцелуем в губы. И Ранис даже не сумел удивиться. Слишком резкий переход от одного чувства к другому. Он закрыл глаза, впитывая в себя поцелуй этого пока еще незнакомого и непонятного человека. И когда руки вдруг стали свободными, он попытался поднять их, чтобы обнять за плечи мужчину, который с таким упоением ласкает его губы и рот, но потерпел фиаско. Боль вернулась вся и сразу, напомнив, что Ранис тут не загорать разлегся.

- Кхмм… Может, пойдем уже отсюда?

Ранис поднял веки  и увидел перед собой черные глаза, полные беспокойства.

- Амадо …

- Вот это тебя торкнуло, дружище, - Натан помог Ранису подняться, но тот цеплялся за плечо Гарда и проговаривал раз за разом:

- Амадо, Амадо.



Он пришел в себя уже в больнице. Врач, проводивший осмотр, больно стукнул его по коленке.

- Ааууч!

- О, очухался, - обрадовался Натан. – Пойду, обрадую наших. И Берти допрошу.

Натан бросил осторожный взгляд на начальника, с лица которого сошло то дебильноватое выражение, что появилось в присутствии черноволосого парня. Нет, появление Кэрри сильно помогло, став катализатором событий, но все же… Ранис никогда не вел себя так неадекватно. Правда, Натан не знал, может, он сам вел бы себя еще хуже, если бы попал в руки маньяка, а потом, в последний момент, был освобожден.

В любом случае, Амадо этот едва ли не с ножом у горла стоял, вынуждая ехать и спасать Раниса. Поехали они к Берти только потому, что туда направлялся Ренкас. И Берти был так убедителен, рассказывая, что перебирал вещи в подвале и не слышал звонка в дверь. Они даже заглянули в тот самый подвал, но, кроме хлама, ничего там не увидели. И тут очнулся Кэрри, стоящий истуканом посреди комнаты. Он пошел к неприметной дверце с явным намерением открыть ее, Берти метнулся следом, но не успел.

И теперь Натану придется хорошо держать себя в руках, чтобы не придушить гадину, пригретую на груди. Когда Альберт сбрендил, никто так и не понял. Да и Ранис не тянул на рокового красавца, сводящего с ума одним только взглядом. Скорее всего, Берти был, как бомба с часовым механизмом. И настал момент, когда она взорвалась. Копаться в протухших мозгах Альберта придется штатным психиатрам, а Натану главное – собрать улики, чтобы засадить убийцу далеко и надолго.



Натан оглянулся с порога и пожал плечами. Ранис снова держал Амадо за руку и что-то проникновенно ему шептал. И Кэрри запрокинул голову, смеясь.

- Хорошо, я буду твоим личным «профайлером», - сказал он и, повернувшись к Натану, подмигнул ему.

У Раниса перехватило дыхание, когда черные глаза снова посмотрели в его собственные. Кажется… кажется, он попал. И не успокоится, пока не узнает этого появившегося из ниоткуда человека. Мужчину, в глаза которого хочется смотреть.



.



*не помню, где было прочитано. В дом кто-то пустил четыре поросенка с  цифрами на спине. Они были пронумерованы 1,2,3,5. Свинюшку с номером 4 искали очень долго, пока не поняли, что ее и не было.