Темно-карие глаза становились все черней, вспыхивая ненавистью и неподдельной злобой, смотря в спокойно-янтарные.
- Я никогда тебя не прощу!!!

Куртсис махнул рукой: "Стоп! Снято!"
Улыбчивая кареглазая брюнетка крепко обнимает другую брюнетку, шепча на ушко:
- Ты была великолепна!

Ветер сонно качал деревья. Кофе в стаканчике почти совсем остыл. Ещё совсем мало времени прошло, как начался второй сезон Сказки и поздняя осень, которая со своими вечными дождями успела надоесть.
- Хей! Все и так грустно, и Белоснежка не добавляет белого в это дивное серое и дождливое пространство вокруг!
Джинни обернулась. Барбара Херши в длинном теплом плаще, взирала на нее с долей иронии.
Она тоже улыбнулась в ответ.
- А что есть повод добавлять?
Великолепная женщина села с ней рядом на сухую скамейку под навесом.
- Всегда есть повод, даже не сомневайся.
Джинни вздохнула.
- А у меня нет. Затерялся мой повод где-то... Где-то в лете, очевидно.
Барбара улыбнулась, и огоньки ее янтарно-аквамариновых глаз вспыхнули любопытством.
- Может, в карманах есть, поищи. Что у тебя в карманах?
Джинни машинально сунула руки в карманы и пробурчала в ответ:
- Носовой платок, ключи от трейлера, а так же пыль, грязь и ничего существенного.
- Хм. Как все грустно и правда. Должно быть кто-то виноват. Кто?
Джинни повернулась на женщину. Та улыбалась, задорно и счастливо.
- Обязательно должен быть кто-то виноват? - ответила она вопросом.
Барбара положила ей руку на колено.
- Должен. По законам жанра.
Их взгляды переплелись в немом противостоянии: недоуменный карий - Гудвин и азартный янтарный - Херши.
- У тебя с Ланой прекрасные сцены, наполненные страстью и жаркой лютой ненавистью. Ух! Прямо дух захватывает! - спокойно произнесла Барбара, не отводя взгляда. - Вы с ней, как две стороны одной монетки.
Женщина достала серебряный доллар и подкинула вверх, давая ему упасть на ее открытую ладонь "решкой" вверх.
- Ты - решка, она - орел. Поставь вопрос ребром!
Коротко стриженая брюнетка распахнула, большие красивые глаза, уставившись на Херши.

Актриса, которая блестяще играла Кору Миллс, каким-то образом прочла в глазах и на лице Гудвин то, чего не знал никто. Но после этого разговора, Джинни начала сомневаться в том, что... а точно никто не подозревает.
- Ну, что за лицо, словно прокисшее молоко! - Джош как всегда подколол не в тему.
Конечно, он не со зла. Просто Джинни раздражало это.
Она отмахнулась.
- Почему ты грустишь? - сел на корточки Даллас, пытаясь заглянуть в глаза.
- Погода не радует - отозвалась она.
- Погода не радует уже давно, а у тебя на лице грусть поселилась совсем недавно. Ну, что случилось?
Гудвин глянула в сторону "кафе". Там Лана говорила с Хоровицем и Эспенсон (Джейн Эспенсон - режиссер-сценарист). Серьезный взгляд иногда разбавляла воздушная искрометная улыбка, согревая все внутри замерзшей души Гудвин.
"Случилось то, что я, кажется..."
- Ааа, голубки! - Моррисон вырвала из подневольных грез, своим зычным голосом предлагая разыграть покер, пока дождь не кончился.
Джош бросил взгляд на Гудвин, и она кивком предложила ему идти сыграть.
- А ты? - кинула ей Джен. - С нами не идешь?
- Приду позже - улыбнулась Джинни и снова нахмурилась, когда Джен и Джош ушли играть в покер.
Пока Джинни грелась уже остывшим к тому времени кофе, она наблюдала за съемками эпизода со Злой Королевой. Она припомнила, какая была Лана в начале съемок первого сезона. Этот милый веселый ангелок, дружелюбный и всем раздающий автографы и улыбки. Треплющий ее по плечу, и смеющийся над шутками Меган и Джоша, вне съемок пытающаяся переглядеть в шуточном противостоянии Джен Моррисон. И даже показывать фокусы со шляпой Джефферсона. А еще из арбалета Беверли (Беверли Эллиот, играет бабушку Лукас) она чуть не попала в птицу, которая пролетала мимо съемок. Птице повезло, Лана явно испугалась за крылатое существо. Та Паррийа, образца двухлетней давности и то, что Гудвин видела перед собой сейчас, две разные Ланы. Но одинаково притягательные. Сейчас даже шарма больше стало, такого горячего, с выдержкой. Про таких женщин говорят "самый сок".
Джинни вздрогнула, густо покраснев, когда поняла, что в процессе размышлений ее взгляд скользнул на красивые ноги Паррийи, остановившись чуть выше - на бедрах. Она облизнула губы и отвернулась, попытавшись, сосредоточится на том, о чем думала до этого.
Не получалось.
Иногда, ей казалось, что все ее мысли неизменно перетекают к Лане. Даже когда она была с Джошем, она не могла не думать о ней, не размышлять, не мечтать.
И этими мечтами она ни с кем не могла поделиться, разве что...
- Смотрю я, дождь на твоем лице так и не прекращается - констатировала Барбара. - Пойдем-ка, прогуляемся.
И они пошли.
Барбара рассказала, как она побывала на Церемонии вручения премии "Эмми" и сказала, что уверена, что однажды такую награду получит Лана Паррийя. Она так вдохновенно рассказывала, кого она так встретила, учитывая ее познания и популярность в Голливуде, что Джинни лишь слушала иногда кивая. Не задавая вопросом.
А потом Барбара остановилась и сказала:
- Если она тебе нравится, ты должна пойти и признаться ей. А вдруг ваши чувства взаимны?
Джинни уставилась в лицо Херши. Уже который раз ее проницательность ставила Гудвин в тупик.
- Как ты...
- Джин, у тебя на лице все прописано крупными буквами. Если кто-то не замечает, то я заметила сразу.
Гудвин пожала плечами.
- Эм...
Женщина положила ей руки на плечи.
- Как давно?
Джинни снова покраснела, чувствуя гулкое сердцебиение в груди.
- Ну... Наверное, около двух-трех месяцев... Может больше.
- А что же Лана?
Джинни опустила голову.
- Она не знает.
Барбара развела руками, будто это было прямо таки из ряда вон событие.
- Боишься отказа?
- Боюсь - тихо призналась Гудвин, не поднимая головы.
Херши взяла ее за руку.
- Значит прочно влюбилась, надолго - резюмировала и без того непреложный факт Барбара. - Что собираешься предпринять?
- Ничего.
Херши улыбнулась, обнажив белые зубы.
- Ничего - это грустно. Мы же тут сказку снимаем вроде как. А что в сказке? Ты борешься за свою любовь! Кто сказал, что сказка не может стать явью?
Джинни сосредоточилась на словах женщины.
"А действительно, кто?"

"Тихо лес шелестел колдовской..."

- Зачем мы сюда пришли?
Лана улыбнулась самой замечательной улыбкой, на которую только могла быть сейчас способна.
- Джинни, расслабься, ок? Я тут пронаблюдала за тобой и судя по всему тебе просто необходима хорошая прогулка по лесу. Тем более,
что скоро нам снимать здесь эпизод, неплохо бы просто знать лес.
Гудвин вздохнула, смотря под ноги.
- Барбара мне сказала, что ты грустишь, поэтому я решила тебя отвлечь.
Коротко стриженная брюнетка звонко хмыкнула.
- Что еще тебе сказала новоявленная Кора Миллс?
Лана остановилась у большого дерева, сделав осторожный шаг к Джинни, который пришлось отступить назад, упершись спиной в большой
ветвистый дуб.
- Что с тобой? - по-дружески спросила Паррийа, глядя на девушку перед собой.
Гудвин отвернулась, смотря в сторону, где густой изумрудной пеленой, разрастался мох.
- Ничего.
Лана сделала еще шаг, и ее рука соприкоснулась с плечом Джинни.
- Да? Тогда почему ты не смотришь мне в глаза? Ты меня избегаешь? Почему?
- Вовсе нет, - пожала плечами Гудвин и попыталась выскользнуть в сторону, но Лана поймала ее, прижимая к дереву. - Я просто...
Их взгляды скрестились в невидимой битве.
Джинни мысленно молилась, что бы Лана больше ничего не спрашивала.
Лана же просто наблюдала, пытаясь отгадать загадку, что происходит с ее подругой.
Гудвин вспомнила слова Херши.
- Лана...
- Мм?
Её рука несмело легла на талию Паррийи.
- Ты когда-нибудь влюблялась в актеров, с которыми работала?
Лана не отстранилась, когда почувствовала жесткий взгляд Гудвин, которая, не дожидаясь ответа, резким движением придвинула Лану к себе, целуя.
В губы.
Язычок проник беспрепятственно сквозь зубы, подливая страсти и смелости самой девушке.
Наверное, в этот момент Лана просто растерялась. Она не ожидала напора.
Не ожидала она и поцелуя.
Совсем не дружеского, а откровенного, страстного, жаркого.
Коготки Паррийи вцепились в плечи Джинни, пытаясь то ли отстраниться, то ли удержаться на ногах.
В лесу лишь деревья качались в вышине, и мох рядом стал немым свидетелем греховного поцелуя двух друзей.
Когда, наконец, Джини отклонилась чуть назад, она поняла, что натворила.
На нее смотрели с укором горько-янтарные глаза, в которых читалось непонимание, опасение и... любопытство.
- Прости...- выдавила из себя Гудвин, отводя глаза.
Взгляд янтарно-карих глаз смягчился, и его обладательница, улыбнулась вдруг уголком губ.
- Значит, поэтому ты грустишь?
Конкретный вопрос требовал конкретного ответа.
Джинни молча смотрела в эти, уже не дружеские, глаза понимая, что она только что разрушила что-то между ними.
- Я не знаю, почему я грущу - прошептала Гудвин.
- Джин?
Недосказанность царила в воздухе.
Оказалось, что объясняться в любви девушке не так просто, как она когда-то себе представляла.
- Джин?! - настойчиво повторила Лана.
Гудвин подняла на нее свои большие красивые глаза, в которых стояли слезы.
- Я влюбилась в тебя...
Лана на этих словах даже назад отступила, всего на пару шагов, чтобы Гудвин поняла, что ее чувство безответно.
А чего она хотела? Признаться? Ну вот! Она призналась, что дальше?
- Это шутка? - изрекла Паррийя.
Гудвин молча покачала головой.
Лана вздохнула, не зная, то ли обнять брюнетку, то ли вообще уйти.
- Знаешь что, пойдем-ка на съемочную площадку.

Джинни знала, что не стоило этого делать, но она должна была получить ответ на свой вопрос. И она его получила.
Лана весь последующий день и следующие два дня старалась держаться как можно отстраненней. Она не бегала от нее, нет.
Просто Джинни поняла, что с влюбленностью ей придется справляться самой.
Её чувство безответно.
Иногда так бывает, и с этим ничего нельзя сделать.

Конец.