Ориджиналы


Рейтинг:
   NC-17
Жанры:
   Драма, Мистика, Психология, Повседневность, POV, Hurt/comfort
Предупреждения:
   Изнасилование, Смена пола (gender switch)
Размер:
   Миди, 42 страницы, 13 частей
Статус:
   закончен
Эта работа была награждена за грамотность

Награды от читателей:
   
«Прекрасная работа!» от Elena163
«Отличная работа!» от pyma
«Отличная работа!» от GVELA

Описание:
Последнее, что по
мню, прежде чем солнечный свет померк в глазах - это боль. Острая, режущая, всепоглощающая. Боль, которая выбила воздух из легких, не давая возможности закричать или хотя бы сделать вдох, и темнота, пришедшая следом, стала благом.Посвящение:
гав-рик

Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора

Примечания автора:
И вновь замечательные арты от natali3112!

http://static.diary.ru/userdir/2/6/7/9/2679972/78387349.jpg
http://static.diary.ru/userdir/2/6/7/9/2679972/78387396.jpg

Весна в этом году выдалась затяжная. Тепла все не было и не было, небольшой плюс, который натужно показывал термометр за окном, не особенно радовал. Прогнозы погоды тоже не внушали оптимизма, но по календарю был апрель, несмотря на все еще глубокие сугробы и отсутствие тепла. Сегодня вдруг распогодилось. Телевизор на кухне голосом известного синоптика почти интимно вещал, что погода немного отстает от климатической нормы, что нужно подождать еще немного, а за окном с пронзительно голубого небосвода ярко светило солнышко. Совершенно весеннее!

Плюнув на доводы рассудка и здравый смысл, надела новое демисезонное пальто чудесного цвета топленого молока, купленные только вчера сапожки на шпильке и, замотав шею бирюзовым шарфом, выскочила за дверь, пока муж не вышел из спальни и не отговорил от необдуманного шага. Сбегая по лестнице с восьмого этажа – да, да, времени на зарядку у меня никогда не хватало, поэтому хоть так – я усмехалась, думая, хорошо, что дочь ушла сегодня в университет рано, а то бы точно покрутила пальцем у виска. Но бесконечная зима с теплой одеждой и практичными сапогами на невысокой танкетке настолько надоели, что даже такое обманчиво теплое солнышко толкало на безрассудство. Хотя, ну не замерзну же я! Просто негде: до остановки меньше десяти минут, если напрямик, стоять не придется – до метро идет любая маршрутка или автобус, а там опять буквально пять минут и родная проходная.

На улице было зябко. Я поежилась от холода, мгновенно пробравшегося сквозь тонкую ткань весеннего пальто, и поспешила к остановке. Чтобы сократить путь, нужно было пройти через гаражи, и если тротуары худо-бедно были чищены и сейчас большей частью были из асфальта, а не изо льда, то народные тропы между железными боками автомобильных хранилищ представляли собой довольно опасную полосу препятствий. М-да! Не рассчитала я свою проходимость, весенние сапожки совершенно не были предназначены для преодоления таких трудностей и жутко скользили. Напоминая себе корову на льду, я то раскорячившись мелко перебирала ногами по ледяной дорожке, то наоборот, почти уверенно скользила вперед, стараясь не думать ни о падении, ни о сломанных каблуках, и медленно двигалась к цели. Не опоздать бы сегодня на работу, елки-палки!
Низко висящее солнышко слепило глаза, заставляя их слезиться. Приходилось щуриться, чтобы хоть как-то рассмотреть дорогу. Наверное, поэтому я не заметила на своем пути колодец со снятой крышкой. Каким образом он оказался у меня на пути, я не знаю, сколько раз ходила этой дорогой и не обращала внимания, что он тут вообще был. Кто открыл крышку, не поленившись очистить ее ото льда, и куда она в результате делась, не знаю. Быть может, лица неустановленной национальности под покровом ночи сперли несколько килограммов отличного чугуна на металлолом, но для меня это уже не имело никакого значения: узкая ледяная дорожка, идущая в этом месте под уклон, не давала ни единого шанса промахнуться мимо широко открытого жадного зева.

Последнее, что помню, прежде чем солнечный свет померк в глазах - это боль. Острая, режущая, всепоглощающая. Боль, которая выбила воздух из легких, не давая возможности закричать или хотя бы сделать вдох, и темнота, пришедшая следом, стала благом.

Наверное, я потеряла сознание. Перед глазами все еще было темно, но слух уже возвращался. Уши четко различали многоголосый гул, среди которого явно выделялись встревоженные голоса. Разум не хотел фиксировать слова, но присутствие людей ободряло и вселяло уверенность в том, что меня спасут. В теле гуляли отголоски той всепоглощающей боли, которая была со мной еще недавно. Или давно? Вместе с голосами и болью стали возвращаться другие ощущения. Я почувствовала, что лежу в очень неудобной позе на чем-то ужасно жёстком и холодном.
- Эй! Ты как?! – молодой мужской голос с нотками паники раздался совсем близко, и кто-то потряс меня за плечо, заставив застонать.
Неожиданно понимаю, что глаза плотно зажмурены, оттого и темно. Осторожно приоткрываю один глаз, потом второй. Оказывается, лежу я на асфальте возле колеса большой машины. Некоторое время тупо пялюсь на черный бок явно дорогого внедорожника и затем перевожу глаза на того, кто тормошит и что-то кричит на ухо.
- Не ори, - почему-то сиплым шепотом говорю я и вижу просто нереальное облегчение на лице склонившегося надо мной парня.
Черная куртка, черные волосы, черная машина. Глаза только вот подвели – обычные, серо-голубые, ему бы черные.
- Давай помогу встать, - говорит он, отвлекая от странных мыслей, в самом деле, мне бы думать о чем-нибудь более важном, о здоровье своем, например, а я внешность разглядываю.
Сильные руки подхватывают под мышки и ставят вертикально, отчего ногу пронзает забытая было боль. Всхлипываю и закусываю губу, рот тут же наполняется солоноватой кровью. Прислоняюсь спиной к теплому капоту машины и со страхом опускаю глаза вниз, готовясь к самому худшему. Воображение уже нарисовало обломки костей и обрывки сухожилий. Взгляд скользит по джинсовой ткани, добираясь, наконец, до колена. Штанина порвана, и окровавленная коленка выглядывает из прорехи. Сначала испытываю ни с чем не сравнимое облегчение – подумаешь, ссадина, а потом мозг начал подкидывать картины утреннего поиска целых колготок. Я ведь надела платье и пиджак. Откуда джинсы?!
В поле зрения попадают руки. Первое, на чем фиксируется сознание - отсутствие обручального кольца, потом возникает понимание, что и пальцы как-то не совсем мои, то есть совершенно посторонние! С заусенцами и неровно подстриженными ногтями. Довольно широкое запястье с редкой порослью светлых волос и выступающей косточкой, покрасневшее от холода, сиротливо выглядывает из рукава черной куртки.
Та-ак!
Плохо понимаю, как меня запихивают в машину. Слышу вроде что-то про больницу, в руки мне суют страшную сумку из дерматина «под адидас» и захлопывают дверь. Мозг отказывается верить тому, что видят глаза и ощупывают руки. Резко поворачиваю к себе зеркало заднего вида и застываю: из него на меня смотрят совершенно невменяемые светло-карие глаза на узком мальчишеском лице. Зажимаю себе рот, чтобы не заорать. Кто это?!
- Потерпи, пожалуйста, - мачо в черном уселся на водительское место. – Сейчас в больницу поедем, тут недалеко.
Меня начинает трясти. Это же неправда? Так же не бывает, я знаю точно, это сон, нужно просто проснуться, и все! Водитель включает печку, заметив, что я дрожу, как будто можно прогнать страх и панику, поселившиеся во мне, теплым воздухом.
- Потерпи, потерпи, - как заклинание повторяет он, сворачивая с широкого проспекта на боковую улицу с указателем больницы.

Потерпеть? А что еще остается? Разве есть другие предложения или варианты?
В приемное он затаскивает меня на руках. Получается, что я намного меньше его, или просто товарищ очень сильный. Зацикливаться на этом нет сил. Незнакомец развивает бурную деятельность, и меня довольно быстро осматривают врачи, делают рентген и что там еще положено. Сама себе я напоминаю безвольную куклу. Мыслей нет. Желаний нет. Сил, впрочем, тоже нет.

До сознания медленно доходит, что теперь внешний вид у меня как у парня. Зеркал, увы, в кабинетах нет, и я могу только рассмотреть себя сверху вниз, наклоняя голову. От плоской груди с крохотными точками розовых сосков, сжавшихся от страха и холода, до пусть и узких, но вполне мужских ступней не такого и маленького размера. Особенно по сравнению с моим привычным тридцать пятым.

Врачи выносят вердикт, что со мной ничего страшного не произошло. Да, ушибы, да гематомы, и вот даже ссадина, но в принципе я могу быть совершенно свободен, и сдают на руки повеселевшему парню в черном. Что-то смущает во всей этой ситуации, но понять не могу, что. Мысль вроде крутится, но сосредоточиться я на ней не могу, все силы уходят на то, чтобы не сорваться в банальную истерику.

- Ну, Артем, куда тебя отвезти? – спрашивает меня уже в машине так и оставшийся неизвестным парень.
- Артем? – тупо переспрашиваю я.
- Артем, - растерянно подтверждает он. – У тебя паспорт в кармане на имя Артемия Сергеевича Заболоцкого. Или это не ты?
- Не знаю, - криво ухмыляясь, отвечаю я.
- Стоп, - прерывает он меня. – Тогда ты кто?
- Не знаю, ничего не знаю,- повторяю я, и от этих слов так долго сдерживаемая истерика прорывается наружу диким смехом. Сквозь заполнившие глаза слезы все равно вижу ошарашенный вид парня. А мне становится еще смешнее: я на самом деле ничего не знаю про Артемия Сергеевича Заболоцкого.