My oh my
от PriestSat
Открыть саммари
Клара бросила Мэтта ради человека в два раза старше нее. Переживая душевные страдания, Мэтт почти случайно встречает в любимом баре своего соперника.
миниСемья / 6+ / Джен
Двенадцатый Доктор
Одиннадцатый Доктор
19 июл. 2017 г.
19 июл. 2017 г.
1
2.939
Все главы
Отзывов пока нет
Отзывов пока нет
Эта глава
Отзывов пока нет
Отзывов пока нет
19 июл. 2017 г.
2.939
Основные персонажи:
Двенадцатый Доктор, Одиннадцатый Доктор
Пэйринг:
Питер Смит (12 Доктор)/Мэтт Смит (11 Доктор)
Рейтинг:
R
Жанры:
Драма, AU
Предупреждения:
OOC
Размер:
Мини, 9 страниц, 1 часть Описание:
Клара бросила Мэтта ради человека в два раза старше нее. Переживая душевные страдания, Мэтт почти случайно встречает в любимом баре своего соперника.
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
1. это AU - прошу обратить внимание.
2. сонгфик к песне Леонарда Коэна «My oh my».
3. обложка: http://i57.fastpic.ru/big/2015/0321/23/55ba7005d83b85ba709d1930c6112923.jpg
Смена закончилась полчаса назад, а доктор Смит никак не мог заставить себя уйти из отделения. Он в третий раз перепроверил назначения, прошелся по коридору, поболтал с медсестрами. Именно они невольно вынудили его снять халат и покинуть больницу. Потому что в их взглядах Смит видел сочувствие и немного жалости, а одна из них смотрела на него, как на потенциальную жертву своего бюста первого размера.
Он поднял воротник куртки, слегка ежась от осеннего ветра. Домой идти не хотелось, там было скучно и одиноко. Мэтт покрутился во дворе больницы и отправился в сторону любимого бара. Он считал себя независимым от алкоголя, но изредка, когда наваливалось слишком много проблем, Мэтт чувствовал, что ему просто необходимо провести время в компании шумных незнакомцев. Пока они бурно реагировали на происходящее на экране телевизора за спиной бармена, Смит пил пиво и ни о чем не думал.
Вчера он преодолел внутреннее сопротивление и позвонил Кларе. Он сидел на полу в своей квартире, привалившись к стене, и говорил с закрытыми глазами. Ее голос был уверенным и задорным, очевидно, Клара только что смеялась. Но, услышав Мэтта, она сразу стала говорить тише.
— Привет.
— Привет. Что-то случилось?
«Да, случилось. Ты не со мной», — конечно же, он так не сказал, ограничившись наигранно-беззаботным «все в полном порядке».
— Тогда зачем ты мне звонишь?
«Это Мэтт?» — послышался мужской голос. Смит никогда не слышал голоса своего соперника, зная только как он выглядит, спасибо фейсбуку.
«Да», — ответила Клара, прикрыв трубку ладонью.
— Ты всем довольна? — «Идиот, немедленно прекрати этот бессмысленный разговор. Сейчас же извинись и пожелай ей всего наилучшего».
— Да. — Он почувствовал, как она напряглась. — Что случилось, Мэтт?
И тут его прорвало. Наверно, не надо было не спать всю ночь, анализируя собственное поведение. Клара слушала его сбивчивую, малопонятную речь, не перебивая и не уточняя, что именно он имел в виду. Когда Смит умолк, она сухо произнесла:
— Успокойся.
И отключила телефон. Эта ночь тоже прошла без сна, точнее, Мэтт уснул, но на рассвете.
«Я мазохист или придурок, — размышлял он, входя в бар. — На кой черт несколько часов листал страницу Клары, а затем этого гребаного доктора, мать его, математика?».
Когда-то Клара шутки ради пересчитала всех своих ухажеров, начиная от соседского пацана, который был в нее влюблен в шесть лет. «Назначаю тебя одиннадцатым!» — провозгласила она, тиская его. Он хотел спросить: «И последним?», но застеснялся и промолчал.
Теперь у нее был двенадцатый. И все, казалось, было очень серьезно. Он ездил на синем внедорожнике, у него была небольшая квартира в Гринвиче, и он являлся однофамильцем Мэтта.
Два доктора Смита. Одиннадцатый и Двенадцатый.
Но было одно различие — возраст. Мэтт пришел к выводу, что именно большая разница в возрасте Клары и Питера сводила его с ума. Он никогда не замечал за Кларой тяги к мужчинам в возрасте. Но, быть может, он просто недостаточно хорошо ее знал?
Мэтт толкнул дверь бара и попал в галдящую толпу. Сегодня транслировали футбольный матч, но, несмотря на свою любовь к футболу, Смит не поинтересовался кто с кем играет. Он сразу заказал два виски и пиво, заранее смирившись с утренней головной болью.
Выпив залпом виски, он уселся поудобней, цедя холодное пиво. Приятное тепло разлилось по телу, вызывая обманчивое чувство расслабленности и спокойствия.
Бар имел оригинальное название «Police Box», стены представляли собой панели старых полицейских будок с надписью на белых табличках «Телефон для вызова полиции». Мэтт бездумно переводил взгляд с одной таблички на другую, хотя слова были одни и те же.
— Привет. — Кто-то похлопал его по спине. Смит не сразу повернулся: к нему часто приставали люди. Однажды Клара пошутила, что «они видят в тебе доктора и хотят бесплатно проконсультироваться».
— Виски. — Голос был знакомым, поэтому Мэтт все-таки повернул голову.
— Это ты, — мрачно сказал он, увидев Питера.
— Я не следил за тобой, — поспешно произнес Смит. — Увидел много твоих фото в этом баре.
— Фейсбук? — уныло спросил Мэтт, и Питер кивнул. Они выпили, помолчали.
— Не надо было вчера звонить Кларе. — Смит навалился на стойку, рассматривая бутылки. — Она сильно расстроилась.
— Мне тоже не весело, — сказал Мэтт, испытывая желание как-нибудь напакостить Питеру. Он не собирался пускать в ход кулаки, но хотел припечатать Смита-второго словом. Но тот ответил с обезоруживающей усмешкой: «Понимаю», и Мэтт ощутил, как из него уходит злость. Он попытался ее вернуть, запальчиво возразив:
— Нет, ты ни черта не понимаешь! Вот скажи, тебя не смущает твой возраст? Клара намного моложе. Когда ей будет…
— Да, я окончательно состарюсь, — спокойно сказал Питер, водя пальцем по краю стакана. — И нет, меня это не смущает. Мы отлично проводим время. И, к тому же, я не приковываю к себе Клару, она совершенно свободный человек. Если она захочет меня оставить, то так и сделает. Если ты перестанешь ревновать, твоя жизнь наладится.
— Не надо меня поучать, — прошипел Мэтт, ударяя раскрытой ладонью по стойке.
Дальше случилось нечто странное. Он не успел убрать руку, как на нее легла рука Питера. Мэтт застыл на месте, ощущая силу костлявых сухих пальцев Смита. Питер выглядел растерянным и, судя по всему, был готов немедленно уйти.
— Зачем? — Мэтт не придумал ничего другого. — Зачем?
Питер смотрел на него, осторожно поглаживая тыльную сторону ладони Мэтта большим пальцем. Это был простой жест, но от него у Смита по телу пробежали мурашки. Он вздрогнул, улыбнулся и осторожно потянул руку на себя, не желая вспугнуть Питера.
— Извини, — тихо сказал Смит. — Наверное, я ошибся.
Мэтт энергично помотал головой, челка разметалась в разные стороны. Питер, легко прикоснувшись к его волосам, привел прическу в порядок.
— Я совершенно сбит с толку, — признался Мэтт. — Зачем ты так делаешь?
— Возможно, из чувства вины. — Питер погладил его по щеке. — Возможно, ты мне нравишься. Но, скорее всего, я хочу убрать дискомфорт из своей жизни. У Клары еще осталась любовь к тебе. Бывает, я застаю ее грустной, в раздумьях. И тогда мне становится страшно, что я помешал ее счастью. А потом она бросается ко мне в объятия… она любит обниматься.
— Я в курсе. — Мэтт знал, что не стоит так себя вести в баре, можно было вызвать неадекватную реакцию окружающих. Но он уже попал под влияние несомненной харизмы Питера. Теперь он понял, каким образом такой пожилой мужчина завоевал внимание и общество Клары. Чуть настороженный и одновременно открытый взгляд, искренняя улыбка и вроде бы несмелые прикосновения, которые оказывались даже очень уверенными — Мэтт больше не испытывал враждебности по отношению к Смиту. Его удивила собственная покладистость, очевидно, сказывалось напряжение последних дней, от которого он устал.
Питер бросил на стойку несколько купюр и встал, сдернув со спинки стула черное пальто. Ничего не говоря, он оделся и вышел, не оборачиваясь. «Он знает, что я пойду за ним», — Мэтт схватил свою куртку.
Но когда он увидел внедорожник, который возвышался на стоянке, как памятник самоуверенности, в Мэтта словно бес вселился. Он зашагал в другую сторону, по пути свернув в пару-тройку первых попавшихся баров. Итогом была неспокойная ночь и жуткое похмелье.
Наглотавшись аспирина, Мэтт отправился на работу, от всей души желая, чтобы случившееся накануне было всего лишь частью пьяного бреда. Но принимая очередного страждущего, зачем-то загнавшего себе нож в руку или неудачно спрыгнувшего с крыши грузовика, он то и дело вспоминал руки Питера. Тело помнило прикосновения этих длинных тонких пальцев, будто в голове зациклился диск, и мысли ходили по кругу. При этом его одолевало возбуждение, порой мешающее сосредоточиться.
Ближе к концу дня наваждение немного рассеялось, и Мэтт поехал домой в неплохом настроении. «Видать, Питер в отчаянии, если решил меня закадрить. — Смит рассмеялся своему отражению в зеркале заднего вида. — А я чуть не повелся».
В фейсбуке его ждало письмо от Питера: три вопросительных знака. Мэтт поскреб подбородок, усиленно размышляя, что ответить и отправил три восклицательных знака.
«Ха!» — Питер не стал мудрить над ответной репликой. Тогда Смит написал: «Клара в курсе твоей заинтересованности мною?».
«Не кажись глупее, чем ты есть».
«Игры больших мальчиков не касаются маленьких девочек?»
«Ты невозможный».
«Я называл Клару невозможной девчонкой», — Мэтт едва не разрыдался. Он разлогинился и пошел в кухню, чтобы поужинать. Но, остыв, он снова ввел пароль и увидел два сообщения от Питера.
«Не прикрывайся Кларой Освальд, мальчишка». И второе — наверное, Смит тоже успокоился: «Я хочу, чтобы ты кричал подо мной».
Мэтта бросило в дрожь, но он смело ответил: «Ты седой и старый. Я не кричу под такими».
На этом их переписка прекратилась и, сколько бы Мэтт не ждал, Питер так и не вышел онлайн.
***
Прошла неделя. Мэтт постоянно чувствовал себя на взводе, словно перед экзаменом. Но он не мог сдаться Питеру, надо было ехать с ним тогда, а сейчас все будет выглядеть, будто он прибежал к Смиту, поджав хвост. Для разрядки Мэтт старательно дрочил каждый вечер, но ему чего-то не хватало, словно из тела исчезла способность получать оргазм. Он смотрел порно, но оно его раздражало, до того казалось ненатуральным, что Мэтт выключал видео.
Но постепенно он успокаивался. И, когда он уверился, что все прошло, позвонил Питер. Мэтт как раз принимал довольно пожилого больного с открытым переломом бедра. Он не сразу понял, что звонит телефон, и ответил лишь на второй звонок.
— Ты занят?
— Да! — Мэтт помахал медсестре, подзывая ее к себе. — Занят!
И вообще выключил телефон. В тот день Мэтт был загружен работой и в конце смены вспомнил о звонках Питера. Закрывшись в туалете, он перенабрал номер.
— Освободился? — как ни в чем не бывало спросил Смит.
— Все-таки я работаю в травматологии, — зло ответил Мэтт.
— Мммм, я понимаю. — Голос у Питера был каким-то отстраненным, как будто говорил автоответчик. — Извини.
Мэтт уперся лбом в кафельную стенку. «Черт, черт, черт! Зачем я ему нужен?» Он нажал на кнопку вызова. Питер не отвечал, даже не сбрасывал, просто не отвечал.
Почему-то перед глазами Смита возник яркий образ пациента с переломом бедра. Конечно же, этот мужчина был абсолютной противоположностью Питеру — кожа висела, как на шарпее, была дряблой и шелушилась в складках. Он выглядел, как развалина. Старая, дурно пахнущая развалина. Мэтт ударил себя по щеке, потом еще раз. «Врач не имеет права так отзываться от пациентах». Он умылся, посмотрел на свое отражение.
— Ты рехнулся, совсем рехнулся. Пора к психиатру, идиот. На кой дьявол тебе нужен любовник твоей бывшей девушки? — произнес он, мало заботясь о возможных свидетелях. Но он был один в туалете, поэтому никто ему не ответил.
Если бы на месте того пациента оказался Питер? Мало ли что с ним произошло. Может — ничего, может — у него был сердечный приступ.
Мэтт понимал, что нельзя звонить Кларе и наводить справки о Питере. Это было бы совершенно нелогично и могло вызвать подозрение. К огромному облегчению Смита, вечером Питер был онлайн на фейсбуке.
«Привет. Извини, что отшил тебя, был трудный день. Травма, что поделать», — быстро написал Мэтт.
Спустя девять минут он получил ответ: «Это ты должен меня извинить. Я ведь знаю, где ты работаешь».
Мэтт энергично потер ладонями лицо.
«Питер. Скажи честно, зачем я тебе нужен».
«Ты мне нравишься».
«Не кажется ли тебе такое положение дел безнравственным?» Мэтт закусил нижнюю губу.
«Нет. Я давно принял свою бисексуальность как норму, и не вижу в ней ничего безнравственного».
«Я встречался с Кларой. Я — ее бывший бойфренд. И ты со мной флиртуешь. Это неправильно».
«Неправильно парковаться на проезжей части, страховщик не выплатит деньги». И почти сразу: «Приезжай в тот синий бар. Прямо сейчас».
Мэтт торопливо нажал на «выйти». Он взъерошил волосы, потом долго сидел, обхватив себя руками.
***
Питер сидел на том же месте, что и в прошлый раз. Он пил джин и протянул Мэтту второй стакан. Этим вечером почти не было посетителей. За столиками сидело человек семь или восемь. Бармен кивнул Мэтту и вернулся к просмотру новостей.
— Я звонил днем, почему ты не ответил? — спросил Мэтт, делая большой глоток. Джин ему никогда не нравился, он не понимал, как можно пить этот отвар из хвои, приправленный алкоголем.
— Не хотел надоедать, — пояснил Питер, сочувственно глядя на его гримасы. — Не пей, если невкусно. Что тебе заказать?
— Да я и сам могу оплатить заказ, — задиристо ответил Мэтт. — Двойной скотч, пожалуйста. Не надо содовой или льда.
— Хорошо, — улыбнулся Питер. — Ты прекрасен.
— Не кричи. Нас не так поймут.
— Наплевать. Ты мне нравишься. — Питер положил руку на щеку Мэтта. — Мне нравится твой голос, твои глаза и твои волосы. Я хочу, чтобы мы сначала долго целовались, лежа на кровати. Потом я возьму тебя, повернув к себе спиной. Я надавлю тебе на поясницу, и ты прогнешься. Я запущу пальцы в твои волосы и потяну назад, чтобы запрокинулась голова. В комнате тихо, твое дыхание разрежет тишину, а я буду входить в тебя так сильно, что у меня заболят бедра от ударов по твоему телу.
Мэтт слушал его, приоткрыв рот. Он не заметил, что к ним прислушивается бармен.
— Ты ведь думал о моих пальцах? Как они скользят по твоему телу, как прикасаются к соскам, как ногти впиваются в нежную кожу ареол? — Питер говорил негромко, но внятно, и каждое слово словно давало электрический удар по члену Мэтта.
— Хватит, — простонал Смит. — Не надо.
— Я вылижу твое тело, покрою его засосами, и ты не сможешь открыть шею или руки, — продолжил Питер. — Я буду кусать твои губы и оставлю на них раны. Я буду удерживать твою голову, пока мой член будет трахать твой рот.
Мэтт вскочил и бросился к выходу.
В салоне внедорожника пахло ментолом, Питер положил руки на руль. Едва Мэтт закрыл дверь, как он завел мотор.
— Тебе завтра на работу? — спросил он, не сводя глаз с дороги. «Нет», — ответил Мэтт, включая радио. Он сменил несколько станций, пока не нашел одну, где пел Коэн.
Wasn’t hard to love you
Didn’t have to try
Wasn’t hard to love you
Didn’t have to try
Held you for a little while
My Oh My Oh My
Held you for a little while
My Oh My Oh My
Они ехали молча, изредка Питер поглядывал на Мэтта, и вид у него был отстраненным.
— Мы едем в Гринвич? — осведомился Мэтт. — В твою квартиру?
— Я решил пока ее не продавать, — сообщил Питер, плавно поворачивая налево.
— Ты не уверен, что будешь жить с Кларой? — спросил Смит, при этом его сердце сжалось от боли.
— И да и нет. — Питер поставил машину на стоянку. — Не передумал?
Вместо ответа Мэтт рывком открыл дверь.
***
Мебель была накрыта белыми чехлами, Питер снял один чехол с торшера в спальной комнате. Он показал Мэтту ванную, а сам принялся застилать кровать.
Стоя в душе, Мэтт усиленно раздумывал над будущим. «Быстро одеться и свалить. — Он выключил воду. — До чего я дожил! Окончательно решился переспать с бойфрендом своей бывшей девушки. Это деградация или движение вперед?». Питер оставил ему махровый халат цвета «кофе с молоком». Когда Мэтт вошел в спальню, Смит проскользнул мимо него, и вскоре послышался шум воды.
Кроме кровати в спальне стояли две тумбочки из темного дерева, стенка слева от двери была увешана книжными полками. Мэтт прочитал несколько названий на корешках. Много классической литературы разных стран, две полки были заняты книгами современных авторов. Ни одного учебника или справочника — скорее всего, книги по своей специальности Питер перевез в квартиру к Кларе. Шкаф, встроенный в стену, пустовал — понятно, где находились вещи. Мэтт заметил небольшой чемодан на одной из полок и из любопытства приподнял крышку: два костюма, джинсы, толстовка и несколько пар белья. «Он все еще цепляется за холостяцкую жизнь», — улыбнулся Смит.
В комнате витал едва заметный запах табака. Питер, вернувшись в спальню, немедленно достал из ящика тумбочки металлическую пепельницу, пачку сигарет и зажигалку. Подумав, добавил к вещам презервативы и смазку.
— Куришь? — спросил он, садясь на край постели. Мэтт отрицательно покачал головой.
— Клара не любит курильщиков, — не без злорадства сказал он. Питер закурил, с наслаждением затянулся.
— Знаю. Не любит. Но меня поздно переучивать, хотя пришлось снизить количество сигарет.
Он курил, поглядывая на Смита, словно впервые его увидел. Затушив окурок, Питер коротко скомандовал: «Иди ко мне».
— У меня давно никого не было. — Мэтт хотел снять халат, но Смит не дал ему это сделать.
— Иди ко мне.
Они целовались, стоя на коленях друг напротив друга. Потом Питер уложил Мэтта на кровать и потянул за конец пояса.
— Ты мне нравишься, — выдохнул он, проводя языком по соскам Смита и заставляя его дергаться. — Ты невозможный.
Питер воплотил в жизнь все свои планы, которые поведал в баре. Он был таким заботливым и жестким одновременно, что Мэтт задыхался от восторга. Он не сдерживался, когда Питер брал его сверху. Он кричал и стонал, все мысли разом испарились. Было только сейчас, только этот момент близости. Боль в растянутых мышцах, в саднящем горле, в расцарапанном и искусанном теле — все это было ничем по сравнению с оргазмом, наступившим словно на острие ножа. Будто огонь испепелил все нервы и мозг, конвульсируя в пароксизме счастья, растворился во тьме.
***
Мэтт проснулся поздним утром. Сначала он не хотел открывать глаза, сладкая усталость все еще разливалась по телу.
— Кофе? — Питер поставил на кровать поднос на ножках.
— Сколько я проспал? — Мэтт уселся и сунул подушку под спину.
— Сейчас сорок четыре минуты двенадцатого, — ответил Питер, подавая ему чашку. — Сегодня я для всех занят, поэтому можем поехать за город.
— Мы обманываем Клару, — константировал Мэтт. — Это…
— … неправильно, — закончил за него Смит. — Я ее люблю. Обожаю. Но еще я люблю тебя. Хочу, чтобы ты был рядом.
Мэтт молча пил кофе, уставившись на противоположную стену.
— Я хотел трахнуть и этим тебя сломить, — говорил Питер. — Но реальность оказалась совсем другой. Я влюбился.
— И так спокойно мне сообщаешь об этом? — Мэтт заерзал на кровати. — Что я должен делать?
— Ничего. — Питер встал и начал доставать из шкафа одежду. Он снял халат, и Мэтт смог оценить в свете дня поджарое тело нового любовника.
— Поедем за город? — спросил Мэтт, натягивая джинсы. — Я знаю одно милое местечко, поваляемся на траве, поедим и попьем. Неподалеку есть придорожный отель.
— Ты все за меня решил? — осведомился Мэтт. — Я еще не принял ванну.
Питер проводил его взглядом, затем снял джинсы и последовал за Смитом.
Двенадцатый Доктор, Одиннадцатый Доктор
Пэйринг:
Питер Смит (12 Доктор)/Мэтт Смит (11 Доктор)
Рейтинг:
R
Жанры:
Драма, AU
Предупреждения:
OOC
Размер:
Мини, 9 страниц, 1 часть Описание:
Клара бросила Мэтта ради человека в два раза старше нее. Переживая душевные страдания, Мэтт почти случайно встречает в любимом баре своего соперника.
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
1. это AU - прошу обратить внимание.
2. сонгфик к песне Леонарда Коэна «My oh my».
3. обложка: http://i57.fastpic.ru/big/2015/0321/23/55ba7005d83b85ba709d1930c6112923.jpg
Смена закончилась полчаса назад, а доктор Смит никак не мог заставить себя уйти из отделения. Он в третий раз перепроверил назначения, прошелся по коридору, поболтал с медсестрами. Именно они невольно вынудили его снять халат и покинуть больницу. Потому что в их взглядах Смит видел сочувствие и немного жалости, а одна из них смотрела на него, как на потенциальную жертву своего бюста первого размера.
Он поднял воротник куртки, слегка ежась от осеннего ветра. Домой идти не хотелось, там было скучно и одиноко. Мэтт покрутился во дворе больницы и отправился в сторону любимого бара. Он считал себя независимым от алкоголя, но изредка, когда наваливалось слишком много проблем, Мэтт чувствовал, что ему просто необходимо провести время в компании шумных незнакомцев. Пока они бурно реагировали на происходящее на экране телевизора за спиной бармена, Смит пил пиво и ни о чем не думал.
Вчера он преодолел внутреннее сопротивление и позвонил Кларе. Он сидел на полу в своей квартире, привалившись к стене, и говорил с закрытыми глазами. Ее голос был уверенным и задорным, очевидно, Клара только что смеялась. Но, услышав Мэтта, она сразу стала говорить тише.
— Привет.
— Привет. Что-то случилось?
«Да, случилось. Ты не со мной», — конечно же, он так не сказал, ограничившись наигранно-беззаботным «все в полном порядке».
— Тогда зачем ты мне звонишь?
«Это Мэтт?» — послышался мужской голос. Смит никогда не слышал голоса своего соперника, зная только как он выглядит, спасибо фейсбуку.
«Да», — ответила Клара, прикрыв трубку ладонью.
— Ты всем довольна? — «Идиот, немедленно прекрати этот бессмысленный разговор. Сейчас же извинись и пожелай ей всего наилучшего».
— Да. — Он почувствовал, как она напряглась. — Что случилось, Мэтт?
И тут его прорвало. Наверно, не надо было не спать всю ночь, анализируя собственное поведение. Клара слушала его сбивчивую, малопонятную речь, не перебивая и не уточняя, что именно он имел в виду. Когда Смит умолк, она сухо произнесла:
— Успокойся.
И отключила телефон. Эта ночь тоже прошла без сна, точнее, Мэтт уснул, но на рассвете.
«Я мазохист или придурок, — размышлял он, входя в бар. — На кой черт несколько часов листал страницу Клары, а затем этого гребаного доктора, мать его, математика?».
Когда-то Клара шутки ради пересчитала всех своих ухажеров, начиная от соседского пацана, который был в нее влюблен в шесть лет. «Назначаю тебя одиннадцатым!» — провозгласила она, тиская его. Он хотел спросить: «И последним?», но застеснялся и промолчал.
Теперь у нее был двенадцатый. И все, казалось, было очень серьезно. Он ездил на синем внедорожнике, у него была небольшая квартира в Гринвиче, и он являлся однофамильцем Мэтта.
Два доктора Смита. Одиннадцатый и Двенадцатый.
Но было одно различие — возраст. Мэтт пришел к выводу, что именно большая разница в возрасте Клары и Питера сводила его с ума. Он никогда не замечал за Кларой тяги к мужчинам в возрасте. Но, быть может, он просто недостаточно хорошо ее знал?
Мэтт толкнул дверь бара и попал в галдящую толпу. Сегодня транслировали футбольный матч, но, несмотря на свою любовь к футболу, Смит не поинтересовался кто с кем играет. Он сразу заказал два виски и пиво, заранее смирившись с утренней головной болью.
Выпив залпом виски, он уселся поудобней, цедя холодное пиво. Приятное тепло разлилось по телу, вызывая обманчивое чувство расслабленности и спокойствия.
Бар имел оригинальное название «Police Box», стены представляли собой панели старых полицейских будок с надписью на белых табличках «Телефон для вызова полиции». Мэтт бездумно переводил взгляд с одной таблички на другую, хотя слова были одни и те же.
— Привет. — Кто-то похлопал его по спине. Смит не сразу повернулся: к нему часто приставали люди. Однажды Клара пошутила, что «они видят в тебе доктора и хотят бесплатно проконсультироваться».
— Виски. — Голос был знакомым, поэтому Мэтт все-таки повернул голову.
— Это ты, — мрачно сказал он, увидев Питера.
— Я не следил за тобой, — поспешно произнес Смит. — Увидел много твоих фото в этом баре.
— Фейсбук? — уныло спросил Мэтт, и Питер кивнул. Они выпили, помолчали.
— Не надо было вчера звонить Кларе. — Смит навалился на стойку, рассматривая бутылки. — Она сильно расстроилась.
— Мне тоже не весело, — сказал Мэтт, испытывая желание как-нибудь напакостить Питеру. Он не собирался пускать в ход кулаки, но хотел припечатать Смита-второго словом. Но тот ответил с обезоруживающей усмешкой: «Понимаю», и Мэтт ощутил, как из него уходит злость. Он попытался ее вернуть, запальчиво возразив:
— Нет, ты ни черта не понимаешь! Вот скажи, тебя не смущает твой возраст? Клара намного моложе. Когда ей будет…
— Да, я окончательно состарюсь, — спокойно сказал Питер, водя пальцем по краю стакана. — И нет, меня это не смущает. Мы отлично проводим время. И, к тому же, я не приковываю к себе Клару, она совершенно свободный человек. Если она захочет меня оставить, то так и сделает. Если ты перестанешь ревновать, твоя жизнь наладится.
— Не надо меня поучать, — прошипел Мэтт, ударяя раскрытой ладонью по стойке.
Дальше случилось нечто странное. Он не успел убрать руку, как на нее легла рука Питера. Мэтт застыл на месте, ощущая силу костлявых сухих пальцев Смита. Питер выглядел растерянным и, судя по всему, был готов немедленно уйти.
— Зачем? — Мэтт не придумал ничего другого. — Зачем?
Питер смотрел на него, осторожно поглаживая тыльную сторону ладони Мэтта большим пальцем. Это был простой жест, но от него у Смита по телу пробежали мурашки. Он вздрогнул, улыбнулся и осторожно потянул руку на себя, не желая вспугнуть Питера.
— Извини, — тихо сказал Смит. — Наверное, я ошибся.
Мэтт энергично помотал головой, челка разметалась в разные стороны. Питер, легко прикоснувшись к его волосам, привел прическу в порядок.
— Я совершенно сбит с толку, — признался Мэтт. — Зачем ты так делаешь?
— Возможно, из чувства вины. — Питер погладил его по щеке. — Возможно, ты мне нравишься. Но, скорее всего, я хочу убрать дискомфорт из своей жизни. У Клары еще осталась любовь к тебе. Бывает, я застаю ее грустной, в раздумьях. И тогда мне становится страшно, что я помешал ее счастью. А потом она бросается ко мне в объятия… она любит обниматься.
— Я в курсе. — Мэтт знал, что не стоит так себя вести в баре, можно было вызвать неадекватную реакцию окружающих. Но он уже попал под влияние несомненной харизмы Питера. Теперь он понял, каким образом такой пожилой мужчина завоевал внимание и общество Клары. Чуть настороженный и одновременно открытый взгляд, искренняя улыбка и вроде бы несмелые прикосновения, которые оказывались даже очень уверенными — Мэтт больше не испытывал враждебности по отношению к Смиту. Его удивила собственная покладистость, очевидно, сказывалось напряжение последних дней, от которого он устал.
Питер бросил на стойку несколько купюр и встал, сдернув со спинки стула черное пальто. Ничего не говоря, он оделся и вышел, не оборачиваясь. «Он знает, что я пойду за ним», — Мэтт схватил свою куртку.
Но когда он увидел внедорожник, который возвышался на стоянке, как памятник самоуверенности, в Мэтта словно бес вселился. Он зашагал в другую сторону, по пути свернув в пару-тройку первых попавшихся баров. Итогом была неспокойная ночь и жуткое похмелье.
Наглотавшись аспирина, Мэтт отправился на работу, от всей души желая, чтобы случившееся накануне было всего лишь частью пьяного бреда. Но принимая очередного страждущего, зачем-то загнавшего себе нож в руку или неудачно спрыгнувшего с крыши грузовика, он то и дело вспоминал руки Питера. Тело помнило прикосновения этих длинных тонких пальцев, будто в голове зациклился диск, и мысли ходили по кругу. При этом его одолевало возбуждение, порой мешающее сосредоточиться.
Ближе к концу дня наваждение немного рассеялось, и Мэтт поехал домой в неплохом настроении. «Видать, Питер в отчаянии, если решил меня закадрить. — Смит рассмеялся своему отражению в зеркале заднего вида. — А я чуть не повелся».
В фейсбуке его ждало письмо от Питера: три вопросительных знака. Мэтт поскреб подбородок, усиленно размышляя, что ответить и отправил три восклицательных знака.
«Ха!» — Питер не стал мудрить над ответной репликой. Тогда Смит написал: «Клара в курсе твоей заинтересованности мною?».
«Не кажись глупее, чем ты есть».
«Игры больших мальчиков не касаются маленьких девочек?»
«Ты невозможный».
«Я называл Клару невозможной девчонкой», — Мэтт едва не разрыдался. Он разлогинился и пошел в кухню, чтобы поужинать. Но, остыв, он снова ввел пароль и увидел два сообщения от Питера.
«Не прикрывайся Кларой Освальд, мальчишка». И второе — наверное, Смит тоже успокоился: «Я хочу, чтобы ты кричал подо мной».
Мэтта бросило в дрожь, но он смело ответил: «Ты седой и старый. Я не кричу под такими».
На этом их переписка прекратилась и, сколько бы Мэтт не ждал, Питер так и не вышел онлайн.
***
Прошла неделя. Мэтт постоянно чувствовал себя на взводе, словно перед экзаменом. Но он не мог сдаться Питеру, надо было ехать с ним тогда, а сейчас все будет выглядеть, будто он прибежал к Смиту, поджав хвост. Для разрядки Мэтт старательно дрочил каждый вечер, но ему чего-то не хватало, словно из тела исчезла способность получать оргазм. Он смотрел порно, но оно его раздражало, до того казалось ненатуральным, что Мэтт выключал видео.
Но постепенно он успокаивался. И, когда он уверился, что все прошло, позвонил Питер. Мэтт как раз принимал довольно пожилого больного с открытым переломом бедра. Он не сразу понял, что звонит телефон, и ответил лишь на второй звонок.
— Ты занят?
— Да! — Мэтт помахал медсестре, подзывая ее к себе. — Занят!
И вообще выключил телефон. В тот день Мэтт был загружен работой и в конце смены вспомнил о звонках Питера. Закрывшись в туалете, он перенабрал номер.
— Освободился? — как ни в чем не бывало спросил Смит.
— Все-таки я работаю в травматологии, — зло ответил Мэтт.
— Мммм, я понимаю. — Голос у Питера был каким-то отстраненным, как будто говорил автоответчик. — Извини.
Мэтт уперся лбом в кафельную стенку. «Черт, черт, черт! Зачем я ему нужен?» Он нажал на кнопку вызова. Питер не отвечал, даже не сбрасывал, просто не отвечал.
Почему-то перед глазами Смита возник яркий образ пациента с переломом бедра. Конечно же, этот мужчина был абсолютной противоположностью Питеру — кожа висела, как на шарпее, была дряблой и шелушилась в складках. Он выглядел, как развалина. Старая, дурно пахнущая развалина. Мэтт ударил себя по щеке, потом еще раз. «Врач не имеет права так отзываться от пациентах». Он умылся, посмотрел на свое отражение.
— Ты рехнулся, совсем рехнулся. Пора к психиатру, идиот. На кой дьявол тебе нужен любовник твоей бывшей девушки? — произнес он, мало заботясь о возможных свидетелях. Но он был один в туалете, поэтому никто ему не ответил.
Если бы на месте того пациента оказался Питер? Мало ли что с ним произошло. Может — ничего, может — у него был сердечный приступ.
Мэтт понимал, что нельзя звонить Кларе и наводить справки о Питере. Это было бы совершенно нелогично и могло вызвать подозрение. К огромному облегчению Смита, вечером Питер был онлайн на фейсбуке.
«Привет. Извини, что отшил тебя, был трудный день. Травма, что поделать», — быстро написал Мэтт.
Спустя девять минут он получил ответ: «Это ты должен меня извинить. Я ведь знаю, где ты работаешь».
Мэтт энергично потер ладонями лицо.
«Питер. Скажи честно, зачем я тебе нужен».
«Ты мне нравишься».
«Не кажется ли тебе такое положение дел безнравственным?» Мэтт закусил нижнюю губу.
«Нет. Я давно принял свою бисексуальность как норму, и не вижу в ней ничего безнравственного».
«Я встречался с Кларой. Я — ее бывший бойфренд. И ты со мной флиртуешь. Это неправильно».
«Неправильно парковаться на проезжей части, страховщик не выплатит деньги». И почти сразу: «Приезжай в тот синий бар. Прямо сейчас».
Мэтт торопливо нажал на «выйти». Он взъерошил волосы, потом долго сидел, обхватив себя руками.
***
Питер сидел на том же месте, что и в прошлый раз. Он пил джин и протянул Мэтту второй стакан. Этим вечером почти не было посетителей. За столиками сидело человек семь или восемь. Бармен кивнул Мэтту и вернулся к просмотру новостей.
— Я звонил днем, почему ты не ответил? — спросил Мэтт, делая большой глоток. Джин ему никогда не нравился, он не понимал, как можно пить этот отвар из хвои, приправленный алкоголем.
— Не хотел надоедать, — пояснил Питер, сочувственно глядя на его гримасы. — Не пей, если невкусно. Что тебе заказать?
— Да я и сам могу оплатить заказ, — задиристо ответил Мэтт. — Двойной скотч, пожалуйста. Не надо содовой или льда.
— Хорошо, — улыбнулся Питер. — Ты прекрасен.
— Не кричи. Нас не так поймут.
— Наплевать. Ты мне нравишься. — Питер положил руку на щеку Мэтта. — Мне нравится твой голос, твои глаза и твои волосы. Я хочу, чтобы мы сначала долго целовались, лежа на кровати. Потом я возьму тебя, повернув к себе спиной. Я надавлю тебе на поясницу, и ты прогнешься. Я запущу пальцы в твои волосы и потяну назад, чтобы запрокинулась голова. В комнате тихо, твое дыхание разрежет тишину, а я буду входить в тебя так сильно, что у меня заболят бедра от ударов по твоему телу.
Мэтт слушал его, приоткрыв рот. Он не заметил, что к ним прислушивается бармен.
— Ты ведь думал о моих пальцах? Как они скользят по твоему телу, как прикасаются к соскам, как ногти впиваются в нежную кожу ареол? — Питер говорил негромко, но внятно, и каждое слово словно давало электрический удар по члену Мэтта.
— Хватит, — простонал Смит. — Не надо.
— Я вылижу твое тело, покрою его засосами, и ты не сможешь открыть шею или руки, — продолжил Питер. — Я буду кусать твои губы и оставлю на них раны. Я буду удерживать твою голову, пока мой член будет трахать твой рот.
Мэтт вскочил и бросился к выходу.
В салоне внедорожника пахло ментолом, Питер положил руки на руль. Едва Мэтт закрыл дверь, как он завел мотор.
— Тебе завтра на работу? — спросил он, не сводя глаз с дороги. «Нет», — ответил Мэтт, включая радио. Он сменил несколько станций, пока не нашел одну, где пел Коэн.
Wasn’t hard to love you
Didn’t have to try
Wasn’t hard to love you
Didn’t have to try
Held you for a little while
My Oh My Oh My
Held you for a little while
My Oh My Oh My
Они ехали молча, изредка Питер поглядывал на Мэтта, и вид у него был отстраненным.
— Мы едем в Гринвич? — осведомился Мэтт. — В твою квартиру?
— Я решил пока ее не продавать, — сообщил Питер, плавно поворачивая налево.
— Ты не уверен, что будешь жить с Кларой? — спросил Смит, при этом его сердце сжалось от боли.
— И да и нет. — Питер поставил машину на стоянку. — Не передумал?
Вместо ответа Мэтт рывком открыл дверь.
***
Мебель была накрыта белыми чехлами, Питер снял один чехол с торшера в спальной комнате. Он показал Мэтту ванную, а сам принялся застилать кровать.
Стоя в душе, Мэтт усиленно раздумывал над будущим. «Быстро одеться и свалить. — Он выключил воду. — До чего я дожил! Окончательно решился переспать с бойфрендом своей бывшей девушки. Это деградация или движение вперед?». Питер оставил ему махровый халат цвета «кофе с молоком». Когда Мэтт вошел в спальню, Смит проскользнул мимо него, и вскоре послышался шум воды.
Кроме кровати в спальне стояли две тумбочки из темного дерева, стенка слева от двери была увешана книжными полками. Мэтт прочитал несколько названий на корешках. Много классической литературы разных стран, две полки были заняты книгами современных авторов. Ни одного учебника или справочника — скорее всего, книги по своей специальности Питер перевез в квартиру к Кларе. Шкаф, встроенный в стену, пустовал — понятно, где находились вещи. Мэтт заметил небольшой чемодан на одной из полок и из любопытства приподнял крышку: два костюма, джинсы, толстовка и несколько пар белья. «Он все еще цепляется за холостяцкую жизнь», — улыбнулся Смит.
В комнате витал едва заметный запах табака. Питер, вернувшись в спальню, немедленно достал из ящика тумбочки металлическую пепельницу, пачку сигарет и зажигалку. Подумав, добавил к вещам презервативы и смазку.
— Куришь? — спросил он, садясь на край постели. Мэтт отрицательно покачал головой.
— Клара не любит курильщиков, — не без злорадства сказал он. Питер закурил, с наслаждением затянулся.
— Знаю. Не любит. Но меня поздно переучивать, хотя пришлось снизить количество сигарет.
Он курил, поглядывая на Смита, словно впервые его увидел. Затушив окурок, Питер коротко скомандовал: «Иди ко мне».
— У меня давно никого не было. — Мэтт хотел снять халат, но Смит не дал ему это сделать.
— Иди ко мне.
Они целовались, стоя на коленях друг напротив друга. Потом Питер уложил Мэтта на кровать и потянул за конец пояса.
— Ты мне нравишься, — выдохнул он, проводя языком по соскам Смита и заставляя его дергаться. — Ты невозможный.
Питер воплотил в жизнь все свои планы, которые поведал в баре. Он был таким заботливым и жестким одновременно, что Мэтт задыхался от восторга. Он не сдерживался, когда Питер брал его сверху. Он кричал и стонал, все мысли разом испарились. Было только сейчас, только этот момент близости. Боль в растянутых мышцах, в саднящем горле, в расцарапанном и искусанном теле — все это было ничем по сравнению с оргазмом, наступившим словно на острие ножа. Будто огонь испепелил все нервы и мозг, конвульсируя в пароксизме счастья, растворился во тьме.
***
Мэтт проснулся поздним утром. Сначала он не хотел открывать глаза, сладкая усталость все еще разливалась по телу.
— Кофе? — Питер поставил на кровать поднос на ножках.
— Сколько я проспал? — Мэтт уселся и сунул подушку под спину.
— Сейчас сорок четыре минуты двенадцатого, — ответил Питер, подавая ему чашку. — Сегодня я для всех занят, поэтому можем поехать за город.
— Мы обманываем Клару, — константировал Мэтт. — Это…
— … неправильно, — закончил за него Смит. — Я ее люблю. Обожаю. Но еще я люблю тебя. Хочу, чтобы ты был рядом.
Мэтт молча пил кофе, уставившись на противоположную стену.
— Я хотел трахнуть и этим тебя сломить, — говорил Питер. — Но реальность оказалась совсем другой. Я влюбился.
— И так спокойно мне сообщаешь об этом? — Мэтт заерзал на кровати. — Что я должен делать?
— Ничего. — Питер встал и начал доставать из шкафа одежду. Он снял халат, и Мэтт смог оценить в свете дня поджарое тело нового любовника.
— Поедем за город? — спросил Мэтт, натягивая джинсы. — Я знаю одно милое местечко, поваляемся на траве, поедим и попьем. Неподалеку есть придорожный отель.
— Ты все за меня решил? — осведомился Мэтт. — Я еще не принял ванну.
Питер проводил его взглядом, затем снял джинсы и последовал за Смитом.