Бледные пятна от фонарей ложились на пожухлую траву, ветер играл с мчавшимися вдаль обертками от шоколадок и окурками, а падавший сверху снег быстро таял – поздний октябрьский вечер, ничем не отличавшийся от сотен других вечеров. По небольшой рощице, где обычно шатались стаи бродячих собак, двигалась весьма примечательная пара. Верней, само по себе это необычным не было, парень выгуливает питомца, тот шумно сопит, периодически присаживаясь под наиболее примечательные кусты. Не было бы, вернее, если в шлейке не топал рядом с тощим и чем-то явно недовольным хозяином… барс. Поводок не натягивал, в сторону не бросался, только с упоением точил когти о деревья.
- Нашлялся? Я замерз, - барса дернули за поводок.
- Хррр, - недобро заявил хищник и величаво шкрябнул лапами по земле, намекая, что останется от выгуливающего, если он еще раз поторопит его пятнистое величество.
- Господи, что это у вас? – ужаснулась какая-то старушка, выгуливающая полуглухого от старости пуделя. – Какая страшненькая собачка.
- Барс это.
- Хорошее имя, - согласилась старушка. – А порода какая?
Парень подумал, оглядел питомца:
- Пастушья.
- А не мелковат он для пастушьей?
- Нет, что вы. Пасет еще как. Эй, собака страшная, мы домой идем или как?
Барс подошел вплотную, повернулся задницей к спутнику и присел, морда приобрела задумчивое выражение.
- Сука!!! – в ботинках захлюпало.
Старушка поторопилась увести пуделя, чтобы не наслушался непечатных выражений, коими щедро усеивал воздух пострадавший от барсовой мести парень. Сам хищник выглядел очень довольным.
- Купишь мне новую обувь!
Барс повернулся и пошел в сторону возвышающихся неподалеку многоэтажных домов, нырнул за ближайший гараж, вскоре оттуда вышел подросток лет пятнадцати, на ходу сматывая шлейку. Перекидываться он давно уже научился вместе с одеждой, подобрав натуральные материалы.
- Врезать бы тебе, - прошипел Альверн.
- И тебя уволят, – заявил подросток. – И вообще, ты же мой куратор, вот и курируй. Влияй там положительно, подавай примеры и все такое.
Альверн с удовольствием наподдал бы ему вместо примера, но вынужден был только скрипеть зубами и мечтать о том, чтобы эту тварь кастрировали, опять полночи ботинки стирать и молиться, чтобы запах выветрился. Это проклятие, порученное ему, могло свести с ума кого угодно. Трудный подросток, которого поручили Альверну как наиболее хорошо умеющему ладить с таким контингентом, от всех остальных отличался разительно. Во-первых, он отлично знал свои права. Во-вторых, знать не желал ничего о своих обязанностях. В-третьих, в грош не ставил куратора. Гадил Альверну как только мог, умело спихивая все на куратора, мол, он сам его вынудил так поступить.
- Терпи, он нам очень нужен, - шеф только руками разводил. – Этот парень – единственный свидетель убийства.
- Ну так вытряхните из него информацию.
- Он ничего не помнит осознанно. Давай, работай. Вытяни из него все, что сумеешь.
Альверн никак не мог объяснить, что для вытаскивания информации ему нужен контакт с подопечным. Хотя б минимальное доверие, зачатки каких-то добрых отношений. Это со стороны кажется, что работать менталисту весело и легко: подключился к разуму, посмотрел и убежал пить кофе и писать отчеты. На самом деле, чтобы не попасть под статью о причинении вреда объекту, следовало быть очень аккуратным. Однако шеф этого не понимал, ну или талантливо делал вид, что не понимает.
- В общем, ты должен вытащить из его головы информацию. Погиб детектив, а у нас нет никаких зацепок, кроме этого парня. Не знаю, гипнотизируй, пляши перед ним, колыбельные пой. Но нам нужно знать все, что знает он.
Подросток-бродяга начисто забыл увиденное от пережитого шока и стресса. Альверн отчасти его понимал: когда спишь себе за мусорным баком, а просыпаешься от того, что какой-то псих разделывает в паре шагов от тебя женщину, тут не только шок, тут имя свое забудешь.
Этих убийств было уже несколько, пять, если быть точнее. Везде один почерк – обезглавленное тело, лишенное кистей рук. Какой силой нужно было обладать, чтобы перерубить за один удар все мышцы и кости, эксперты рассказали. Полиция прониклась. И описать этого маньяка мог только один оборотень во всем городе – неуправляемый псих, ссущий в ботинки своему куратору.
Альверн открыл дверь подъезда, впустил подопечного. Тот весело поскакал наверх, ждать куратора у дверей и принюхиваться к соседям, угадывая, что они готовили на ужин. У самого Альверна в планах на сегодня была чашка чая, а для подопечного кошачьи консервы, много-много питательной кошачьей консервы с микроэлементами и прочим. Благо, что харчами подросток не перебирал и хотя б в плане жратвы был совершенно непривередлив. Хотя после жизни на улице и питания объедками из мусорного бака при ресторане…
- Ботинки стирать сам будешь, – предупредил Альверн, даже не рассчитывая, что прокатит.
Так и вышло, оборотень показал ему средний палец, подождал, пока куратор откроет дверь, и убежал в ванну, мыть лапы. Зашумела вода, потом раздался плеск, еще плеск, словно в ванне не шлепал лапами по воде небольших размеров барс, а устраивала заплывы стая дельфинов.
"Главное, чтобы без потопа", - Альверн отправился в ванную, закидывать носки и штаны в стиралку, заодно туда же кинул и насквозь промокшие кеды. Настроение было преотвратнейшее, вдобавок ко всему разнылось в висках, над городом снова шел какой-то циклон или антициклон. А оборотень, которого так и звали Барс, веселился, изображал, словно ловит рыбу в ванне и шлепал, поднимая брызги, что ничуть позитива не добавляло.
- Жрать положу через пять минут, - предупредил Альверн.
Барс тут же выскочил на коврик, обтряс лапы и побежал на кухню, предоставляя Альверну право выпустить грязную воду из ванны и помыть ту. Воображение менталиста тут же разыгралось, представляя сушащуюся на батарее распятую пятнистую шкуру с хвостом.
Но заставлять что-то делать по дому Барса Альверн зарекся давно, с тех пор, как тот умудрился устроить потоп соседям, всего лишь пытаясь постирать себе футболку руками. Проще и безопасней было сделать все самому. И утешать себя, что это ненадолго, что Барс все вспомнит, расскажет, а потом его отправят в интернат для трудных подростков.
- Ауррр? – раскатисто донеслось с кухни.
А еще его надо было кормить. Управление, конечно, оплачивало проживание Барса, но все эти консервы нужно было еще как-то доволочь до дома, они занимали место в холодильнике, а жрал растущий кошачий организм как не в себя.
- Иду уже, не вопи. Вот твои консервы.
На одну кормежку уходило примерно пять банок, Барс засасывал их, свирепо рыча на Альверна и грозно размахивая хвостом. После пары раз менталист стал уходить с кухни, чтобы его не подозревали в желании отпихнуть Барса от еды и быстро все сожрать самому.
- Это не трудный подросток, это невозможный, - Альверн опустился в кресло, обхватывая голову руками.
- Ауррр? – поинтересовался Барс, лениво заваливаясь в комнату и направляясь к громадной дубовой доске у стены, предназначенной для его когтей.
- Мне надо, чтобы ты вспомнил, что произошло в том переулке, ты понял меня?
Барс его проигнорировал, потягиваясь и зевая.
- Сука мохнатая.
Барс довольно чихнул и пошел на диван, лежать на мягком и смотреть в угол комнаты. На взгляд Альверна, там ничего особенного не было, но Барс смотрел туда часами, пока не засыпал.
Однако сегодня все было не так, как обычно. Барс спрыгнул с дивана и забегал по комнате кругами, возбужденно урча, потом свернулся в клубок, накрылся хвостом и тихо протяжно заскулил. Альверн подорвался с кресла, не понимая, что случилось – болит что-то? Поранился на прогулке? Барс под его руками затих, только мелко трясся, тяжело дыша.
- Ну что? Что случилось? Перекинься и расскажи.
Барс пополз в угол, отталкиваясь задними лапами от ковра. Словно его что-то очень сильно напугало. Альверн огляделся, даже поискал чужие мысли в пространстве. Никого. В квартире были лишь они двое. Хотя в мозгу у Барса мелькали какие-то любопытные картинки, но чересчур быстро, чтобы быть ухваченными.
- Думай помедленней…
Картинки стали проматываться, уменьшив скорость. Грязь, красные брызги на снегу, падающая наземь рука с красивым крупным кольцом в виде обвившей палец змеи. Альверн уже ничего не понимал – убитая в переулке женщина, которую прикончили на глазах Барса, колец вообще не носила. Менталист возложил ладони на теплые уши, потрепал, настраиваясь. И в мозгу Барса отчетливо мелькнула еще одна картинка – вывеска бара "Триа". Потом все погасло, Барс выключился.
- Шеф? Пошлите людей к бару "Триа", кажется, мой подопечный что-то такое ощутил.
- Хорошо, сделаем.
- Женщина, у нее кольцо в виде змеи.
- Понял, разыщем.
Барса Альверн переложил на диван и накрыл простыней, очень уж забавно кошачий под ней смотрелся, умильная морда в профиль и кусочек толстого хвоста внизу. И сел ждать. На месте преступления от него все равно никакого толку не было, у трупа нет мыслей, а свидетелей допрашивать бесполезно, там все слишком взбудоражены. Если, конечно, вообще есть свидетели.
Шеф позвонил через полчаса:
- Опоздали. Кажется, твой подопечный застал уже момент самой смерти. Допроси его.
- Хорошо. Как только он проснется, сразу же попытаюсь что-то сделать.
- Не попытаешься, а сделаешь.
Альверн клятвенно заверил, что все, что вообще можно тут сделать, сделано будет. Барс очнулся, заныл, запутавшись в простыне, стал лапами ее сбивать наземь. Альверн снял ткань:
- Так, слушай сюда. Сейчас ты будешь лежать и думать о чем-то приятном. Понял? А я стану сканировать твой мозг и заставлю тебя вспомнить все, что ты видел. Нам нужен этот маньяк.
Барс протестующее взвякнул и попытался удрать. Не вышло, его снова крепко спеленали в простыню.
- Я буду рядом, с тобой. Это все ненастоящее. Это уже было, понятно? Просто мне нужно знать все, что знаешь ты.
Уши были теплыми и мягкими, шерсть приятно пушистой. Альверн сосредоточился, ничего, теперь уже можно лезть в мозги парню. Если один раз разум Барса приоткрылся, нить имеется, скользнуть будет проще простого.
Тусклый единственный фонарь, практически ничего не освещающий, блеск, замах, катящаяся голова. Альверн усилием воли подавил желание выскочить из воспоминаний Барса, стал разглядывать убийцу внимательнее, насколько хватало освещения. К счастью, в темноте оборотень видел достаточно хорошо, так что рост, одежду и отчасти лицо убийцы он разглядел и запомнил. А также его оружие.
- Мачете убивает, твою мать, - Альверн выбрался из памяти Барса, отпустил того на кухню, доедать консервы, а сам отправился звонить шефу. – Алло. Рост примерно метр восемьдесят пять, телосложение крепкое, одет в черный свитер. Европейская внешность. Убивает при помощи мачете.
- Это эксперты выяснили. Насчет оружия. Опиши внешность подробнее.
- Не могу, там было слишком темно. А да. Машина. Там была темно-синяя машина с чем-то белым, нарисованным на дверце.
- Сейчас кое-что скину, посмотри.
На ноутбук пришла реклама такси. Темно-синие машины с белым крылом. Альверн подтвердил, что это очень похоже на то, что видел Барс, и пошел проверять, как там его подопечный. Кошачий сидел под столом на кухне и охранял миску, время от времени вылизывая ее, словно надеясь что-то там обнаружить. Альверн вытряхнул ему еще пару банок:
- Ешь, заслужил. Теперь ребята возьмут его, мы почти вычислили маньяка.
Барс выбрался из-под стола, проигнорировав миску, перекинулся:
- А меня теперь отправят в интернат?
Альверн задумался. С одной стороны, да, парня нужно было передать на довольствие государства. Но с другой стороны, у него тоже был дар, пока что неизученный, непонятный, но, вне всякого сомнения, могущий пригодиться в дальнейшем.
- Я не знаю. А ты хочешь в интернат?
Барс подумал, потом помотал головой:
- Нет, не хочу. Я хочу обратно на улицу, где мне не будут указывать, что делать.
- А если я предложу тебе остаться? У тебя есть дар, пока я не понимаю, что именно ты умеешь, но очень хочется это выяснить.
Барс задумался:
-А ты больше не будешь называть меня собакой?
- Только если ты перестанешь ссать мне в обувь. Так мы договорились?
- Да. Думаю, что да. А теперь я доем свою еду. И не смей на меня смотреть, когда я ем!