— Ави, ты сверил списки членов экипажа?

Авитус вздрагивает, затем кивает.

— Да, все сверил. Не волнуйся.

Если обернуться, диван будет пуст. Мейсена там нет, он мертв, погиб, пытаясь дойти до капсулы, в которой спал Авитус. Яркий, харизматичный, умеющий увлекать за собой Первопроходец Мейсен ушел из жизни, как пишут в сухих строчках репортажа. Его место пришлось занять тому, кто никогда не хотел себе этой почетной и очень тяжелой ноши.

— Ави, о чем ты так задумался?

Если закрыть глаза, можно услышать шаги, потом бесплотная ладонь коснется гребня. Жаль, что это только плод воображения.

— Мне тяжело без тебя.

— Ави, — в голосе звучит упрек.

Только сейчас можно осознать, что же значила красивая строчка «Мы прорастем друг в друга». Мейсен мертв, но его голос всегда звучит в голове Авитуса, напоминая, советуя, предостерегая. Это и есть прорасти, наверное, как два дерева, корнями. Сруби одно — и рухнут оба. Только вот турианцы не деревья. Мейсен погиб, а Авитусу приходится продолжать свое существование. В компании нескольких воспоминаний, которые записал для него Мейсен, собственной памяти и незримо присутствующего рядом возлюбленного.

— Тебе нельзя уходить за мной.

— Почему?

— Потому что тебе предстоит сделать слишком многое, что не успел я. Подумать только, Ави, мы будем жить в новой галактике, отыщем новый дом для нашего народа.

— Жить? — Авитус садится на диван, вернее, падает без сил, закрывает лицо ладонями. — Ты мертв, понимаешь? Мертв. А я ничего без тебя не смогу, я всего лишь бывший СПЕКТР, которого никогда не учили распоряжаться чужими жизнями. Они все ждут от меня, что я бесстрашно выпрямлюсь, расправлю плечи и пойду вершить великие дела.

— Встанешь, расправишь и пойдешь, — сухо чеканит Мейсен. — Нам нужен новый дом.

— Нам…

— «И однажды мы навсегда прорастем друг в друга», помнишь? Я ведь тебе читал это стихотворение.

Авитус слабо усмехается, затем укладывается на диване, закрывая глаза.

— Прочитай мне его еще раз? Я помню только то, что там было что-то про траву.

— Наши руки сплетутся, как травы под теплым ветром…

Голос Мейсена убаюкивает. И Авитус Рикс, турианский Первопроходец, послушно засыпает, видя во сне новый прекрасный мир, который он найдет однажды для своего народа. И для своего возлюбленного.

«Даже там, где кончается жизнь, я навеки останусь рядом».