Они шли по берегу. Каждый чертил свою цепочку следов вдоль прибоя. Волны нетерпеливо стирали память об их присутствии. Чайки всхлипывали где-то вдалеке. Солнце лениво грело их головы и плечи сквозь дымку.

- Ты простишь меня когда-нибудь? – внезапный вопрос разорвал шелестящую тишину.
- Не знаю. Надо подумать.
И они пошли дальше. Только теперь рядом с ними незримо шла боль. Она заглядывала им в глаза, касалась холодными пальцами разгоряченных плеч, железными когтями тянулась куда-то внутрь, туда, где сердца. И мир терял краски, сливался в серо-бурое пятно.
- Я люблю тебя, - чувствуя, что еще немного, и будет слишком поздно, выпалил Он.
Его спутник остановился, прикрывая глаза от вездесущего солнца, и как-то устало взглянул Ему в глаза:
- Знаю.
- Можно мне вернуться?
Он опустился на песок, подобрал камешек и, взвесив на ладони, бросил в воду. Получилось как-то неловко, неуверенно.
- Наверное, - едва слышно произнес Он.
- А ты узнаешь меня теперь?
- Наверное…
Он опустился рядом и попытался взять в руку Его пальцы, но лишь поймал воздух.
- Никак не привыкну, что здесь все так…
- Я тоже.
- Мы уже не будем прежними?
- Наверное.
- Я все равно хочу быть с тобой. Все равно как.
- Даже черепашкой в коробочке? – тихий смешок.
- Даже…
Потом они еще долго сидели, молча, всматриваясь в зыбкую линию горизонта.
- А если я захочу, чтобы была ночь?
- Будет.
- Хочу.
Небо над их головами стало стремительно темнеть. Одна за другой загорались звезды. Громадная, яркая Луна выплыла из облака.
- Жаль, что коснуться тебя нельзя.
- Ты научишься. Я тоже не сразу привык.
Он неуверенно протянул руку и прижал ладонь к Его щеке. Кожа теплая и нежная.
- Видишь, получилось, - мягко улыбнулся Он.
- Пошли домой.
Они поднялись и медленно двинулись по тропинке, петляющей среди песчаных дюн, постепенно растворяясь в ночной тишине.