Пришлось сначала ехать на электричке, а потом пару километров идти пешком до небольшой деревни. Дима искренне надеялся, что его не обманули. И он не почем зря потратил столько времени, чтобы попасть к ворожке.

Он ожидал увидеть покосившийся домишко, запустение вокруг него. Едва ли не избушку на курьих ножках.

Дом оказался двухэтажным, почти все пространство перед ним было заполнено грядками с цветами и травами. Тяжелые кованые ворота, чугунная ограда, во дворе стоял внедорожник.

Ворожка, судя по всему, не бедствовала.

Дима пару раз нажал на кнопку звонка, прежде чем раздался мягкий щелчок и открылась калитка рядом с воротами.

— Вы кто? — строго спросила молодая женщина в джинсовом комбинезоне и шлепанцах на босу ногу. Ее рыжие волосы были уложены в красивую прическу, на лице виднелся скромный макияж. От женщины приятно пахло терпкими духами.

— Дима. То есть, Дмитрий, я звонил на прошлой неделе, — ответил он.

— Сейчас. — Женщина проверила звонки в телефоне. — Да, точно. Бабушка сейчас закончит с гостьей и вас пригласит. Меня зовут Люда. Проходите.

Дима переступил через порог и увидел довольно современную обстановку, которую скорее всего заказали на ИКЕА.

— Присаживайтесь, — сказала Люда, указывая на стулья у стены.

Дима послушно сел на ближайший к нему стул.

— Телефон выключили? Я же вас предупреждала, никакой видеосъемки или аудиозаписи. Деньги?

— Я думал, что оплата после… ритуала. — Диме это слово казалось нелепым до абсурда.

Двадцать первый век, а он приехал к ворожке. Мракобесие какое-то. При том, что Дима считал себя атеистом и принципиально не употреблял слова «боже» или «господи» даже в нарицательном смысле.

— Нет. — Люда постучала согнутым пальцем по столику. — Оплату сюда. И телефон тоже. Только выключите его сначала. Не волнуйтесь, никто не украдет, я верну его вам после ритуала.

Дима достал из бумажника заранее приготовленные купюры, выключил телефон и положил это все на столик. Деньги Люда сунула себе в нагрудный карман, а телефон спрятала в ящик столика.

— Сейчас. — Она ушла.

Дима злился на самого себя и чуть не сбежал, но ему было жаль денег и времени.

Люда вернулась спустя десять минут и провела Диму в соседнюю комнату.

Он представлял ворожку как классическую Бабу Ягу из детских сказок, но увидел ухоженную пожилую женщину в элегантном брючном костюме. Она сидела за круглым столом, на котором находился хрустальный шар и высились стопки карт.

В комнате пахло чем-то странным. Полумрак обеспечивали бархатные шторы на окнах. На полочках были расставлены разнообразные коробки и керамические горшочки. На втором столе Дима заметил лабораторную горелку и большую колбу. В одному из углов стоял самый обычный кулер.

— Проходите, пожалуйста, — произнесла ворожка. — Присаживайтесь.

— Дело такое, — застеснялся Дима, — интимное.

— Для начала давайте познакомимся. Вас зовут Дмитрий. А по отчеству как?

— Анатольевич.

— Марьяна Васильевна, — ворожка вполне по-современному протянула руку, и Дима, замешкавшись, слегка стиснул ее пальцы. — Теперь перейдем к вашему интимному делу. Потенция? Приворот? Или наоборот, отворот? Беременность? Аборты не делаю, предупреждаю сразу.

— Да нет, не аборт. — Дима покраснел. — Мне нужно, чтобы… — он замялся, — мой бойфренд меня хотел. Мы только начали встречаться, а с сексом проблемы сплошные.

К чести ворожки, она и глазом не моргнула.

— У врача были? Может, это болезнь?

— Его бывший говорит, что у них секс был. А у нас никак. — Дима окончательно приуныл.

Марьяна Васильевна разложила карты несколько раз, задумчиво хмыкая.

— Вижу ревность со стороны, — она строго взглянула на Диму, и он торопливо ответил:

— Да, бывший его сильно ревнует.

— Та-ак, вижу заговор на мужское бессилие, — авторитетно заявила Марьяна Васильевна. — Ничего страшного. Легко решается. Как зовут твоего?

— Рома.

Она зажгла горелку, налила в колбу воду. Затем открыла пачку соли и, когда вода закипела, бросила в нее горсть, произнося:

— Как вода поднимается паром вверх и опускается назад влагой, так и рабу Роману сила ярая возвращается, а его жила не ломается и не гнется. В его плоти кипит кровь, как эта вода, а рабу Роману будет оберег против… — тут ворожка запнулась, — парня, от злобного старика, черного, рыжего, седого, старого мужика и молодого. Будь раб Роман яр и охоч до тела Дмитрия. Аминь.

Она выключила горелку и сказала:

— Надо подождать, пока вода остынет.

Дима, чувствуя себя обманутым, молча сидел, уставившись на колбу.

— Ну вот, в порядке. — Марьяна Васильевна перелила воду в пластиковую бутылку и вручила ее Диме. — Домой вернешься, умойся этой водой и облей ноги. Проведи рукой снизу вверх, от пяток до паха. Три раза. Не забудь, это важно. Всего доброго.

Дима спрятал бутылку в сумку и, попрощавшись с ворожкой, ушел.

По дороге на станцию он ругал себя за бессмысленную трату денег: «Наслушался болтовни теток на работе. Какие же они дремучие, дикие! А я-то хорош! Два высших образования, а верю всякой ерунде!»

С таким мыслями он отправился домой, но ритуал все-таки закончил: «Посмотрим, что будет, все равно деньги не вернут».

***


Рома пришел не поздно, как делал это в последние две недели. Он молча уложил Диму прямо на пол прихожей, едва закрыв за собой дверь.

— Да ты хоть помойся, — охнул Дима. Рома содрал с него джинсы вместе с бельем, а потом, расстегнув ширинку своих брюк, с налету вставил в Диму жестко стоящий член. Точнее, попытался вставить, без смазки ничего не получилось. Рома плюнул в ладонь и растер слюну по члену. Дима расслабился как мог, впуская его в себя.

Он привык заниматься сексом в постели или на диване в гостиной. С комфортом, презервативами и смазкой, а также с обязательным предварительным посещением ванной. А не на полу прихожей, хоть он и помыл его совсем недавно.

Кончив, Рома тяжело навалился на Диму, дыша ему прямо в лицо.

— Слезь с меня, — потребовал Дима. Рома снял с себя куртку и пиджак, но слезать с Димы явно не собирался.

— Отстань! — Дима попробовал столкнуть Рому, но тот помотал головой.

— Я еще хочу, — рыкнул он, кусая Диму за нижнюю губу. Его член опять стоял, и Рома принялся ритмично вколачиваться в стонущего Диму. Снова кончив, он наконец поднялся и, сказав: «Сейчас», побежал в ванную.

Дима с трудом встал, у него жутко болели ноги в паху, спина ныла от контакта с полом.

— Животное, — буркнул он, закрываясь в туалете. Когда Дима оттуда вышел, Рома потащил его в спальню.

Там он поставил Диму в коленно-локтевую и — спасибо, что на этот раз не забыл о презервативе — опять начал трахать. Он постоянно менял угол, под которым загонял член в анус, дергал Диму за волосы, выкручивал соски, сжимал его яйца.

— Я больше не хочу, — взмолился Дима.

— А я хочу. — Рома стянул использованный презерватив и бросил его на пол. — Видишь, как стоит?

Дима рухнул на кровать. К боли в ногах добавилась режущая боль в заднице.

Рома взял новый презерватив и, повернув Диму к себе лицом, задрал ему ноги так, что Дима с трудом дышал.

— Тебе хорошо? — спрашивал Рома. — Хорошо? Нравится? Ну скажи, что тебе нравится.

— Не нравится, — простонал несчастный Дима. Он уже не чувствовал нижнюю половину тела — настолько сильно Рома согнул его пополам.

— Хватит! — Дима попытался отбиться, но Рома прижал его руки к кровати, не давая вырваться. — Рехнулся? Мне больно!

Горка презервативов росла. Рома словно не замечал крови, льющейся из разорванного ануса и поврежденной прямой кишки.

Дима, ослабевший от постоянной боли, перестал сопротивляться. Он лежал, дергаясь от движений Ромы, и смотрел в потолок остекленевшими глазами. Ему казалось, что в задницу тычут раскаленным железным колом.

— Ты же так и не кончил, — вдруг забеспокоился Рома. — Я тебе подрочу.

От его слишком сильных движений порвалась уздечка члена, но Дима даже не пошевелился. Простыня и матрас под ним давно пропитались кровью.

Рома очнулся, когда Дима перестал дышать. Он с удивлением и ужасом уставился на развороченный анус Димы, не понимая, что произошло. На члене Ромы почти не осталось кожи, из отверстия текла кровь вперемешку с мочой и спермой.

***


— Вот это да-а-а, — протянула Люда, показывая бабушке заметку на городском форуме. — Похоже, что это наш недавний клиент.

— «Затрахал до смерти», — прочитала Марьяна Васильевна. — Да уж, нехорошо получилось. Кто же знал, что заговор не действует на этих. Учту на будущее. Так, кто там ждет приема?

— Семейная пара, под пятьдесят, хотят ребенка.

— Да на кой черт им ребенок, — махнула рукой Марьяна Васильевна. — Возьми с них тройную оплату. Будет ребенок, только чтобы потом не пожалели. И что им неймется?