Марка Бенетицкого вышвырнули с работы очень быстро. Вернее, не вышвырнули, а весьма настоятельно попросили написать заявление на увольнение по собственному желанию.
— Вы ведь понимаете!
Марк ничего не понимал, но подпись поставил. Дома ждал еще один сюрприз. Когда он явился, мечтая о том, что сейчас его обнимут, приласкают и успокоят, то увидел у порога чемодан. Заходить в квартиру и расспрашивать, что там случилось у его драгоценного Дэна, Марк не стал, просто взял свои вещи и пошагал обратно в школу, забрать все документы. Общаться с Дэном не хотелось от слова совсем.
— Директор о твоей ориентации узнала, ну и о романе с Денисом Анатольевичем, — по секрету поведала секретарша Таня, оформляя все необходимое. — Так кричала… Мол, тебе очень повезло, что статью отменили, а то полетел бы ты прямиком под суд.
— Ясно.
Сам Марк ничего предосудительного в том, что в постели предпочитает мужчин, не видел, искренне полагая, что это его личное дело. Как оказалось, его убеждения разделяли не все. Что ж, сменить обстановку будет неплохо, тем более, что педагогический стаж в семь лет — хорошая рекомендация при приеме на новую работу. Знать бы еще, куда уехать.
— Я тут тебе список школ, которые ищут учителей, распечатала, — Таня протянула ему четыре листа.
Марк благодарно улыбнулся ей, сунул в чемодан документы и распечатки, подхватил свой немудреный багаж и поплелся на вокзал. Ему тридцать лет, он молод, энергичен…. В общем-то, все неплохо, можно найти и другое место.
Сидя на вокзальной скамье, он просматривал листы с предложениями о работе, вздыхая. Все это было слишком близко, слишком. Слухи поползут и все такое.
— Куда едешь? — спросили его.
Рядом на скамью уселся мужчина, цепко осмотрел Марка с ног до головы.
— Не знаю, — ответил тот. — Куда глаза глядят.
— А куда глядят?
— В ближайшую школу подальше. Я учитель литературы.
Мужчина просиял.
— Это ж прекрасно. Олег, — представился он, протягивая руку.
— Марк.
— Нам как раз нужен такой. Ты вроде мужик крепкий, так что вполне с дурдомом совладаешь.
— С чем?
Олег ухмыльнулся. Марк потом не раз ругал себя, что не сбежал вовремя подальше.
— Увидишь. Поехали.
Марк поднялся и взял чемодан. Олег отвел его за угол вокзала, где оказался припаркован разбитый в хлам некогда белый, а сейчас невнятно-грязного цвета, автомобиль..
— Садись. Пристегивайся.
Марк забросил чемодан на заднее сиденье, уселся впереди и кивнул, показывая, что готов ехать.
Обещанным дурдомом оказался класс "Д". Олег был директором школы в городке Стеклолесье за двести километров от вокзала. Вот так Марк стал заложником собственного желания изменить жизнь.
— Квартиру тебе выделим. Жить будешь, как король — пять комнат и все твои. Завтра придешь, все оформим честь по чести. Зарплата маленькая, но на жизнь хватит, да и бабы за огородом приглядят, им что, лошади ломовые. Они тебе и пожрать сготовят, и белье состирнут.
Марк кивал и старательно улыбался.
Дом, выделенный ему, впечатлял. Олег назвал жилье квартирой, но слегка погрешил против истины — а Марк еще думал, при чем тут огород. Громадная изба, подворье, на котором пока что отсутствовали животные; баня, большой огород, слегка неухоженный. Марк открыл форточки в каждой комнате, чтобы избавиться от нежилого запаха, разложил вещи в огромном платяном шкафу и вздохнул. Здравствуй, дом.
***
— Хорошо тут, но надо бы и на работу наведаться…
Коллеги явившегося Марка встретили почти радостно: во всяком случае, разулыбались при виде нового сотрудника приветливо, затем принялись вываливать на него подробности всех сплетен о его классе.
— Дебилы, одно слово, — усмехнулась математичка, сухая и желчная. — Ничего, вы их мигом на место поставите. По-мужски.
В полутемной учительской на продавленном диванчике Марку сразу стало неуютно, но он виду не показал, улыбался и слушал. Даже из потока грязи всегда можно выудить хоть крупицу информации.
— Идиоты, особенно Кешка, — историчка поправляла пережженные химией кудри перед маленьким зеркальцем. — А уж если Гришка припрется — все, туши свет, швыряй гранаты.
— Вы сейчас о детях? — уточнил Марк.
— Дети? — презрительно хмыкнула математичка. — Слабоумный идиот, отпетый хулиган, записная шалава, больной на голову псих… Ах да, еще какой-то вечно укуренный новичок. Это не дети, это грязь из канавы. Кешка вечно сидит на полу, может под себя нассать. Костя, даром что отец — участковый, тот еще будущий уголовник, точно по статье пойдет.
— Женька вообще блядь дворовая, — не понижая голоса, рявкнула учительница английского.
Марк с трудом подавил желание последовать примеру неизвестного пока что Кешки .
— У них там один Витек ничего, — продолжала просвещать коллегу математичка.
— Ага, если он ничего, так чего тогда в "дэшках"?
— В общем, я понял, — Марк поднялся. — Пойду познакомлюсь со своим классом.
— Вы там поаккуратнее только, Марк Вениаминович, — улыбнулись ему так масляно, что Марку захотелось написать на рубашке несмываемым маркером "Я ГЕЙ".
Классная комната оказалась маленькой и грязной, громогласно вопиющей о необходимости применить к ней швабру. В воздухе витал слабый запах мочи. Марк поморщился, открыл окно. Хотя бы дышать стало немного легче. Надо будет помыть тут полы, почему вокруг вообще настолько грязно?
— Ну здравствуй, Стеклолесье…
Дверь за спиной распахнулась, затрещав; в класс ввалился парень, на полголовы выше Марка, уставился на него.
— Ты еще кто?
— Ваш новый учитель. Проходите, дети, садитесь.
"Дети", отчего-то молча, прошли и расселись, серые, грязные, не особенно приветливо на него смотрящие. Марку стало неуютно под их взглядами, но он постарался не показывать виду, что его что-то не устраивает.
— Давайте познакомимся. Я — Марк Вениаминович Бенетицкий, ваш классный руководитель и учитель русского языка и литературы. Представьтесь, пожалуйста.
— Виктор Канев, — поднялся с первой парты светловолосый парень, улыбнулся даже почти радушно. — Я староста класса.
— Женя, — представилась девушка, сидевшая с ним рядом, потом жеманно захихикала, накручивая на палец грязно-розовый локон. — А вы такой красивый, — она призывно облизнула губы.
— Спасибо за комплимент, Евгения, но я для вас слишком стар.
— Да вы для меня в самом соку.
— Следующий ученик, пожалуйста, — Марк решил пока не обращать на девушку внимания.
— Костя Кротов.
Костей оказался тот самый парень, который вошел в класс первым. Марк посмотрел на ученика, тихо и безучастно сидевшего на полу; подошел, отметив, как напряглись все подростки; присел на корточки рядом.
— А ты, наверное, Иннокентий?
На него посмотрели, потом Кеша неловко улыбнулся и промолчал.
— Иннокентий Лавров, — сказал староста. — Он необщительный. А вон там у нас Коля, он очень славный, как котенок.
Марк поднялся, посмотрел на указанного Колю, сразу же светло разулыбавшегося. В горле встал комок, Марк откашлялся и решил вспомнить, что он тут вообще-то учитель.
— Итак, поговорим с вами об обучении…
— Бить будете? — деловито спросила Женя. — Только не по лицу можно?
— Зачем вас бить? — оторопел Марк.
— А нас если не бить, мы не слушаемся, — весело объяснил Костя. — Да вы не тушуйтесь, мы привыкли. Еще на нас орать можно, если у вас проблемы в семье. Нам все равно, а вам легче станет.
— Я ни на кого не собираюсь орать, — Марк почувствовал настоятельную необходимость присесть.
— Нам всем не повезло с родителями. Кого-то бросили, у кого-то спиваются. Мы хотели в армию, но там очень страшно. А вы служили? — Виктор сел обратно и с любопытством уставился на учителя.
— Нет, я ведь из университета, нас не отправляют. Подожди, какая армия… Вам лет-то сколько?
— Всем по восемнадцать. Только мне скоро девятнадцать, я самый старший. А вам сколько?
— Тридцать, — Марк совсем растерялся. — И почему вы все еще в школе?
— А куда нам еще идти? Пытаемся десятилетку закончить. Или хотя бы такой вид делаем. Вы не думайте, мы все понимаем, Марк Вениаминович.
— Брось, — с неожиданной злостью прервал его Костя. — Ему это все неинтересно, он тоже будет как они все.
— Замолчи, — твердо сказал Виктор. — Он городской. Еще добрый.
— Интеллигент, — буркнула Женя. — Но красивый.
— А как же училище?
Марку казалось, что это все какой-то дурной сон.
— Нас не возьмут. Мы слишком странные для города. Но это ничего. Я вязать умею, Женя красиво вышивает, Коля готовит круто, Костя суперские штуки из дерева делает — мы не пропадем. У нас огороды есть, заработаем и купим корову.
— Вы, что, вместе живете?
Виктор закивал. Потом, неожиданно для всех, с пола поднялся Кеша, подошел к Марку и протянул замусоленный альбом. Все притихли. Марк принялся листать принесенное. С каждым новым рисунком он выглядел все изумленнее. Кеша умел рисовать, даже не так — он потрясающе умел рисовать. На последнем листе был запечатлен сам Марк, портретное сходство было налицо.
— Это превосходно.
— Ему нужно учиться рисовать дальше? — спросил Виктор.
— Зачем? Он и так умеет, — Марк принялся перелистывать альбом внимательнее. — Я, конечно, не специалист, но Иннокентий — настоящий талант.
— Он и красками мог… Когда краски были.
Марк решил про себя, что добудет Кеше краски, кисти и все, что потребуется. Повезло же натолкнуться на такой самородок.
— А где же еще один ученик? — спохватился он. — Григорий, кажется.
— Как всегда, избивает кого-нибудь из деревенских, они часто помахаться приезжают сюда.
— А когда мы начнем урок?
— А можно выйти?
Марк мысленно похвалил себя, что не проморгал вопрос Кеши.
— Можешь выйти, а когда вернешься, мы начнем урок. У вас есть тетради?
Тетради у класса были, как и ручки. У доски нашелся кусок мела, выглядевший так, словно от него откусили немалую часть.
— Коля его ест, — пояснили сзади.
Марк усилием воли запретил себе думать о чем-то, кроме урока.
— Открываем тетради и пишем сегодняшнее число…
Ученики оказались на удивление усидчивыми и внимательными, хотя повторять правила приходилось по три раза, чтобы они все усвоили. Терпеливо и мягко, мягко и терпеливо. Свои плоды это принесло, по крайней мере, Марк на это надеялся.
— А еще неплохо бы помыть класс.
— Потом опять загрязнится. Кешу никогда с уроков не отпускают…
— Отпустят, — пообещал Марк. — Поговорю с учителями.
В ответ только хмыкнули.
Причину хмыканья Марк понял позже, натолкнувшись в учительской на стену непонимания и нравоучений.
***
— Вы чересчур к ним добры, Марк, чересчур. Они умственно отсталые, они уроды, а вы с ними возитесь. Все впустую, это как болото: сколько ни кидайте камни, все утонет.
— Они даже спят вместе. С Женькой, в смысле. Эта шалава их там всех обслуживает.
Марк нервно дергал узел галстука, стягивавшегося на шее все крепче. Неужели можно так относиться к детям?
— Инкокентий хорошо рисует, — невпопад сказал он.
— Намалевал пару каких-то картинок и все. Марк, лучше переключите внимание на других выпускников, у нас ведь и медалисты есть.
Марк покивал с полминуты и поднялся.
— Познакомлюсь с остальными детьми, осмотрю школу.
"И ни минуты с вами не проведу больше".
***
Школа оказалась небольшой, в два этажа. Почти вся она была светлой и ухоженной, кроме маленького закутка, отделенного дверью, где находился класс Бенетицкого. Впрочем, в этом был свой плюс: четырехметровый коридорчик можно было украсить по своему вкусу, а еще рядом с классом была захламленная кладовка. Собственные владения, так сказать.
— Мел, лампочки и еще что-нибудь, — сказал сам себе Марк.
Его ученики сидели в классе, несмотря на перемену. Марк заглянул к ним, ему приветливо помахал Коля.
— У нас урок литературы?
— Нет, я просто школу осматриваю.
Коля лег лбом на парту, сразу потеряв интерес к учителю. Костя и Витя о чем-то переговаривались, Кеша рисовал в своем неизменном альбоме, Женя красила ногти удушливо пахнущим лаком.
— Надо на стену повесить что-нибудь, класс облагородить, — сам себе сказал Марк.
— Давайте, я вышитые шторы принесу? — сразу обрадовалась Женя. — И Коськины выпиленные подставки повешаем. И рисунки Кешки. Давайте?
— Давайте, — согласился Марк. — И пол помойте кто-нибудь все-таки. Евгения, не "повешаем", а "повесим".
— Вы такой умный, — девушка посмотрела на него с обожанием. — А вы женаты?
— Нет.
— Ой, как славно!
Марк поспешил прикрыть дверь класса. Странная эта Женя, очень странная. Впрочем, что еще взять с класса "Д".
— А, вот вы где, Марк Вениаминович, — навстречу поспешил Олег. — Как вам ваш класс? Не передумали у нас работать?
— Наоборот, полон желания, — откликнулся Марк.
— Ну вот и хорошо. Они славные, в общем-то, ребята, только вот немного на голову своеобразные. Но вы с ними подружитесь, я уверен. С коллегами тоже познакомились?
— Познакомился.
Олег захохотал.
— Вижу-вижу, не по вкусу вам наши дамы. Не тушуйтесь, вы мужик умный, придумаете, как с ними поладить. Дом посмотрели?
— Отличнейший дом.
— Там на огороде посажали все весной, я обещал учительницу привезти из города, да все как-то не везло, не хочет молодежь к нам ехать. Бабы все соберут потихоньку, сложат, заготовок накрутят. Вы не обижайтесь, что не благоустроенная квартира, в доме-то лучше, сам себе хозяин. Водопровод есть, плита вот газовая, но машина баллоны исправно возит. Да и там туалет есть под крышей, чтоб далеко не бегать. А пятиэтажки у нас и далеко, и места там мало.
Марк улыбался. Его все устраивало, более чем. Собственный дом, где он сам себе хозяин — это было прекрасно.
— И класс ваш по соседству живет — видели, может, домишко на углу?
— Я думал, он под снос, — растерянно сказал Марк. — А они там живут?
— Раньше только Костя не жил, у него все-таки своя семья, а сейчас он из дому все удирает. Ему что — комнатка маленькая, братьев у него младших двое, а парню свободы хочется, вот и бежит к друзьям.
— Но дом на них рухнет! — возопил Марк.
Олег развел руками.
— Они совершеннолетние уже, сами по себе живут, сами за себя отвечают. Женька от отчима сбежала. Колька с Кешкой — сироты при живых родителях, те укатили в столицу и носа сюда не кажут. Витю из дома за что-то выставили.
Марк кивнул, показывая, что слушает. Хотя мысли о том, по какой причине девушка может сбежать от отчима, у него были.
— Но что это я вас задерживаю, — спохватился Олег.
— А я могу поселить их у себя? — уточнил Марк.
Олег закивал, похлопал его по плечу и ушел. Марк направился в свой класс. Это было глупо, конечно же, очень-очень глупо, но иного выхода он не видел. Или он потеснится в своих пяти комнатах, или однажды сложившийся домишко накроет подростков, похоронив их навеки.
— У нас урок литературы? — снова спросил Коля.
— У нас урок домоводства, дети. Собираете вещи и перебираетесь ко мне. Все.
— Ура! — Женя сразу кинулась ему на шею. — Я буду жить с Марком Вениаминовичем!
— Вы нас в гости зовете? — Коля улыбался, лучась счастьем.
— Он нас жить к себе зовет, — пояснил ему Витя. — Марк Вениаминович, вы добрый, но не надо. Люди говорить начнут всякое.
— Пускай говорят, что они нам сделают, — Марк кое-как отцепил от себя Женю, успевшую наградить его поцелуем в щеку.
— Это вы такой расчувствовавшийся сегодня? — хмыкнул Костя. — А завтра снова скажете им выметаться. Особенно Женьке. Когда она при вас юбку снимет.
— С чего бы Евгении при мне снимать юбку?
Костя отчего-то заржал.
— Евгения… Слышишь, как он тебя зовет? Евге-е-ения.
Женя вспыхнула, подлетела к Косте и накинулась на него с кулаками.
— Замолчи! Марк Вениаминович самый лучший!
Оттаскивать от Кости разбушевавшуюся девушку пришлось Марку, больше никто помочь не подумал. Женя сперва верещала, потом затихла и зашмыгала носом.
— Мы правда у вас жить будем? Честно-пречестно?
— Честно-пречестно.
— Вам окна побьют, — предупредил Костя.
— Как побьют, так и застеклят, — закусил удила Марк.
— С нами будет сложно, — сказал Витя. — Шесть парней в одной комнате.
— У меня пять комнат. Одна мне нужна как спальня, одна как общая гостиная. А в трех можете распола… Стоп, откуда шесть?
— Мы и Гриша, — объяснил Коля.
— А Евгения… — растерянно сказал Марк.
— Мальчик она… Эээ, так правильно говорить?
Женя снова захихикала… захихикал, принялся накручивать на палец локон.
— А как же юбка и все это, — Марк очертил в воздухе какую-то фигуру.
— От отчима прячется, — пояснил Витя. — Отчим же знает, что Женька — парень. А тут… Ну, приблудилась какая-то девчонка к компании, кто внимание обратит.
— А с волосами что?
Марку очень хотелось сесть на пол рядом с Кешей и не двигаться, в голове что-то противно звенело, словно там вился комар.
— Перекраситься хотела в блондинку, — шмыгнул носом Женя. — Теперь вы нас точно не пустите к себе…
— Перебирайтесь вечером, — отмахнулся Марк. — Ну или когда там уроки кончатся.
Первым подошел Кеша, стеснительно обнял, потом показал альбом. Он снова нарисовал Марка, стоящего у доски и что-то объясняющего.
— Нравится?
— Очень.
— А я вам скатерть вышью, — ревниво сказала Женя. — Подумаешь, рисунки.
— Все вы молодцы, — погасил в зародыше начинающийся конфликт Марк. — Мне пора идти. А у вас какие уроки остались?
— Никаких. Мы тут так просто сидим, на сегодня уже все.
— Тогда идите вещи перетаскивать, вот ключи от дома.
Ключи были доверены Вите, как самому ответственному на взгляд Марка. Подростки ушли, переругиваясь о том, кто с кем будет жить.
Марк перевел дух и впервые подумал о том, какую ношу взвалил на себя. Лишь бы и вправду за такое стекла не побили… Городок, конечно, не деревня, но от сельских обычаев ушел недалеко. И еще надо бы спросить, почему у него такое странное название. Кстати, можно у коллег поинтересоваться. Чем больше трепаться на отвлеченные темы, тем скорее забудут про его проступок с классом "Д".
— Стеклолесье? — математичка задумалась. — Тут когда-то кругом лес был. Ну как был, и сейчас есть.
— А зимой он весь леденеет, вот и становится как стеклянный, — подхватила историчка. — Очень красиво, кстати, рекомендую вам прогуляться там после занятий. В большом городе такого точно не увидеть.
— Он и осенью красивый.
— А можно мне туда вывести детей на прогулку? В поход вроде как…
На него посмотрели как на местного юродивого.
— Ваш класс?
Марк закивал.
— Кто же вам мешает, выводите, — вздохнули в ответ.
Марк уверился, что он тут точно будет на положении дурачка. Посмотрите налево, вы видите нашу местную достопримечательность: это Марк Бенетицкий и его класс, они все блаженные на голову.
— Я ваше расписание занятий принесла, — деловито сказала вошедшая географичка, она же завуч. — Марк Вениаминович, ознакомьтесь. Ваш класс учтен и поставлен в расписание с дополнительными занятиями. Только вымойте их, что ли. И приучите Лаврова отпрашиваться в туалет.
— Непременно. Спасибо, — Марк улыбнулся вполне искренне.
Часть коллектива поумнее мигом поняла, куда ветер подул.
— Я могу выкроить время для вашего класса на пару уроков в неделю сверх обычного, — сразу же поспешила подлизаться к симпатичному коллеге учительница физики. — Они, в общем-то, умные, только отвлекаются многовато. Главное, попросите Женю не красить ногти посреди урока.
— Если Лавров перестанет сидеть на полу, то так и быть, я буду заниматься с ними как с нормальными детьми.
— Воспитайте Гришку, мы на вас молиться начнем.
Как выяснилось, класс "Д" оказался не так уж и плох — при условии, что Марк сумеет их отмыть, отчистить и научить общаться с окружающими. Интересно, почему за них никто не брался раньше.
— Кому они нужны? — хмыкнула математичка. — Разве что вам. Может, оно и к лучшему.
— Почему?
— Вы сможете сделать из них хоть что-то приличное.
Марк грустно улыбнулся. Он попытается, он очень попытается.
***
Из школы вырваться удалось только к самому вечеру. Дома встретил сюрприз в виде натопленной бани, отмытых полов и развешанной на просушку одежды.
— Это Женька расстаралась. Она как енот-полоскун, обожает тряпки стирать, ей только дай что-то.
— А вы пойдете со мной в баню? — Женя сразу выскочила (Марк решил все-таки продолжать считать его девушкой — просто, чтобы не сбиться случайно в разговоре) из комнаты.
— Нет, — поторопился он с ответом.
— А вы вообще были когда-нибудь в бане? — Витя внимательно его рассматривал.
Марк помотал головой.
— Понятно. Тогда все-таки я с вами пойду. Вы любите жару или не очень? Сосуды слабые?
— Да вроде нет, — растерялся Марк.
— Тогда мы пойдем первые, мы любим жару, — подключился к разговору Костя. — А, да… Это Гриша.
Из комнаты вышел парень разухабисто-деревенского вида, под левым глазом которого пышным цветом цвел синяк, Марк не удивился бы даже отсутствию у него пары зубов.
— Здрасте, — хмуро сказал Гриша. — Спасибо, что пустили нас пожить и все такое. Я вам дверь починил, она малость покосилась.
Снаружи донесся многоголосый вопль, в окно застучали. Марк метнулся туда.
— Что случилось?
— Беда… У ваших дурачков дом рухнул, — затараторила конопатая женщина в синем берете. — И прямо вниз все посыпалось, аж в подпол ушло. Пришибло их там всех. Мужики подступиться к яме не могут, земля едет. У Кости мать воет, у Гришки сестра. Ой, батюшки, да это ж они, живые! — она всплеснула руками.
— Константин, поговори с родителями. Григорий… Идите, успокойте родных.
Парни отправились на улицу, переглянувшись. Вопли стихли.
— Идемте в баню, — вздохнул Витя. — Я вас научу, как там правильно мыться. Соберите белье и полотенце. Вы же не стесняетесь, надеюсь?
— Вроде бы нет.
Никаких посторонних мыслей у Марка не возникло даже, когда они оба разделись. Хотя косился на него ученик как-то странно.
— Что-то не так?
— Вы красивый, — Витя отвернулся. — Не жарко?
— Жарковато, но это ведь нормально?
Горячее мыло оказалось не очень приятным сюрпризом. Витя хихикнул, не упустив озадаченного выражения лица Марка.
— Терпите. Вам помочь?
— Ага, — слабо пробормотал Марк.
Витя пинком открыл дверь в предбанник, перетащил на глазах увядающего учителя к потоку прохладного воздуха.
— Сейчас полегчает. Городской вы пока что.
— Это ведь тоже город.
— Не совсем. Вернее, город, да. Но вы ведь не переедете от нас за реку, в многоэтажки?
— Нет, не перееду, — Марк перевел дыхание. — Попробую домыться.
Помощь Витя предлагать не стал, просто косился, но помалкивал. Марк предпочел взгляды игнорировать. Не хватало еще и отсюда вылететь из-за связи с собственным учеником. Тем более, что никакого секса не хотелось, отношений с Денисом хватило выше крыши какого-нибудь американского небоскреба.
— А можно с вами поговорить, Марк Вениаминович?
— Можно, — Марк окатил себя из тазика чистой водой и теперь пытался вытереться нагревшимся полотенцем.
— Что делать, если мне не нравятся девушки?
Марк мгновенно высох, чуть не задымившись вдобавок от таких вопросов. Интересно, в какой педагогической программе прописаны ответы на такие вопросы?
— А ты уверен, что они тебе не нравятся?
— Уверен.
Мысли в голове прыгали, как шарики от пинг-понга. Прыг-скок, прыг-скок, что ты ответишь, умный взрослый? Существует ли вообще какой-то универсальный ответ в таком вот случае?
— Просто продолжать жить, что же еще делать? — несколько неуклюже ответил Марк.
— А если мне нравится кое-кто?
Марк поспешил одеться и выйти в предбанник, там разговоры вести было легче в силу того, что было прохладнее, соображать получалось быстрее.
— Не знаю, Виктор. Сам понимаешь, что просто так подойти и спросить нельзя. Это кто-то из твоей компании?
— Можно и так сказать. Это вы.
Марк выскочил прочь, ринувшись в дом. Все, допрыгался. Уже ученики на тебя западать начали. С точки зрения педагогики сбежать было не самой лучшей идеей, но на педагогику было сейчас наплевать. И на то, что он, возможно, сильно обидел Виктора, тоже.
— Вы в порядке? — озабоченно спросил попавшийся навстречу Коля.
— Да-да, — Марк скрылся у себя в комнате.
Через пять минут в дверь постучали, на пороге появился грустный Витя.
— Народ вам ужин приготовил, пойдете есть? Извините, я ничего такого не хотел сказать.
— Все в порядке, — Марк уже несколько пришел в себя. — Просто так неожиданно. И так голова кругом шла от бани. А тут еще и такое признание…
Подросток сразу же разулыбался.
— Идите ужинать.
— А вы?
— Что мы? — не понял его Витя.
— Вы сами поели?
На него изумленно посмотрели.
— Но это ваш дом, а мы ничего не успели себе купить, и магазин скоро закроется.
— Готовьте на всех, — распорядился Марк. — Ужинать будем вместе.
В голове не укладывалось, как он будет наворачивать еду, а шесть голодных грустных парней будут сидеть и смотреть на это.
— Совсем общежитие получается, — сказал Коля, услышав про решение учителя.
— Теремок, — хихикнула Женя, доставая тарелки.
Марк усмехнулся про себя. Внутри поселилась уверенность, что все будет хорошо. Они будут ходить в походы, у детей подтянется успеваемость, они немного социализируются. Педагог он или не педагог? А что касается влюбленности Виктора… Как-нибудь тоже разберутся.
— Тогда мы сперва в баню быстренько, а потом все вместе поужинаем? — уточнил Кеша.
— Давайте так, — согласился Марк. — Константин с Григорием вернулись уже?
— Мы вернулись, — отозвался из комнаты Костя. — Я одежду собираю, в баню идти.
— А я вам пока покажу, как у нас Женька вышивать умеет, — встрепенулся Витя.
Марк согласно кивнул. Его повели в комнату, где уже стояли три деревянные кровати, при виде которых Марк потерял дар речи.
— Нравится резьба? Это Коська выпиливал все, потом еще выжигателем прошелся. Мы из своего дома все приволокли, что смогли. Кровати все чистые, мы их помыли. И всю свою одежду тоже постирали. И постельное белье не ветхое, просто Женька как-то стиркой увлеклась, вот и протерла до дыр.
— Купим новые комплекты.
— Зачем? — удивился Виктор. — Купите просто полотна рулон, я сам все сошью, видел у вас машину швейную, так что все совсем быстро будет. Женька потом вышьет по уголкам что-нибудь или кружев навертит из ниток, будет круто, как фабричное. Зачем зря тратить деньги, у нас все с руками из нужного места. Вы просто внутри у нас не были в старом доме, там все было чисто и аккуратно. Только вот крыша слабая, мы лезть боялись. Ну и вот… Мы все можем сшить, связать, украсить, сколотить и починить. Я по выходным Женькину вышивку раньше продавал, мы тем и кормились, да еще Коська посуду делал.
Марк кивнул. Сам он мог разве что с умным видом на кран посмотреть, что как-то при протечках не помогало.
— Завтра выходной, повезло. Как раз окна вымоем, пока народ класс оттирает, я вас свожу на рынок и потом еще в магазин. Вам обувь другая нужна, эта развалится скоро. А к зиме наверняка валенки отсутствуют.
— В-в-валенки?
— Ага, ваши ботинки тут сразу помрут, как зима придет, короткие они. Я посмотрел, — с прямотой сказал подросток, — в чем вы ходите. В городе, может, оно и хорошо, когда город большой, а тут лучше все теплое иметь, форсить не перед кем. Приоденем вас, чтобы не простужались.
Марк растерянно улыбнулся и кивнул. Ну и кто тут над кем шефство взял, спрашивается?
— А вот Женькины поделки, — Витя положил на стол кипу кусков ткани. — Она здорово все это делает, иголкой только раз-раз, и цветок появляется. Красиво?
— Красиво. У вас тут прямо сборище талантов. А Григорий чем похвастается?
— Морды бьет отлично, еще он сильный как конь, на нем огород вспахать можно. Он у нас всякие тяжести таскает и Коську.
— Что? — не понял Марк.
— Коська иногда пить начинает, у него с этим делом плохо. Но вы ведь его отучите, правда?
— Постараюсь.
Витя снова ему улыбнулся, потом приблизился, чмокнул в щеку и ушел на кухню. Марк посмотрел ему вслед и вздохнул. Что ж, чем черт не шутит, дотянуть до выпуска класса, а там уже можно будет решить, кто с кем свяжется.
Теремок в стеклянном лесу. Почему бы и нет. Помнится, жили в нем все весьма дружно.