Осень для Иных — дело хлопотное. Агрессии и усталости у людей больше обычного, оборотни легко слетают с катушек и охотятся без лицензии, а ты бегай потом, отлавливай их, сдавай инквизиторам. В этом году еще и сентябрь выдался не в меру пасмурным и холодным: то и дело моросило, по ночам громыхало и промозгло задувало в форточки, а утром приходилось бежать на работу, перепрыгивая здоровенные лужи. Аналитики в офисе Ночного Дозора шутили, что Темные, видать, пригрели очередную ведьму, и та выслуживалась, портила погоду в угоду своему начальству. Антон Городецкий молча слушал и кивал. С Завулона станется выбить у Инквизиторов законное разрешение на ухудшение погоды, потому как тогда Дневной Дозор окажется в выигрыше, ведь даже стажер сообразит, что Темным легче подпитываться от озверевшей и депрессирующей толпы. Зато Светлым дозорным работы прибавится, пойди-ка за всем уследи. Тем более Дневной Дозор как раз проводил очередную операцию. Ловили то ли суккуба, то ли ведьму, отчитывались, вроде, вовремя, но Темные не были бы Темными, если бы не утаили чего-нибудь или не напакостили напоследок. Однозначно, присматривать надо, вот только Гесер решил все по-своему.

Городецкий кипел от возмущения — именно его опять отправили наблюдателем к Темным! Как будто он был все тем же слабеньким неопытным магом, как и шесть лет назад. Кипел, пока спускался в метро, пока ехал три остановки и выходил наружу, и только подойдя к нужному дому, понял, что по привычке явился в старый офис Дневного Дозора. Пришлось почти бежать, чтобы успеть вовремя — город стоял в плотных пробках. Зато когда подошел к элитной многоэтажке — уже успокоился, и то хлеб. Чистенький лифт бесшумно поднял его на нужный этаж. В холле тоже никаких неожиданностей не подстерегало. Антон подивился на жизнеутверждающий цвет желтых стен, поморщился от едва уловимого запаха краски и пластика и вошел, ничего не подозревая, внутрь. Темные на офис не поскупились. Новомодный опен спейс занимал, кажется, весь этаж: окна от пола до потолка, потоки света и ряды столов — все, как в лучших деловых центрах Манхеттена и Сити.

— А, Городецкий, — Эльмар, местный системщик, сдвинул с одного уха массивный наушник и махнул в нужную сторону, где у стеклянной стены-окна стоял один из сотни одинаковых стульев, — тебе вон там местечко выделили.

— Спасибо, — хмыкнул Антон.

Эльмар совершенно серьезно кивнул, надвинул наушник обратно и сосредоточенно уставился в монитор.

Проходя мимо бесконечного ряда столов, узнаваемых и совершенно незнакомых спин, Антон не забывал посматривать на мониторы, но там ожидаемо не было ничего видно — амулеты против любопытных Светлых работали отлично.

Стул оказался удобным, и Антон примирился бы с жизнью, если бы не проклятое солнце, буквально прожигавшее спину сквозь стекло. Как назло, именно сейчас небо просветлело, и солнце было активней некуда, словно отыгрываясь за все дождливые дни разом. Оно мешало сосредоточиться, как и гул голосов этого магического муравейника: как можно работать в такой атмосфере, Городецкий не понимал. Но Темные ловили дикую ведьму и, кажется, довольно успешно. А то, что наблюдателю сложно нырять в сумрак и не терять концентрацию, так то не их забота. Но Антон не был бы самим собой, если бы пасовал перед трудностями.

А трудности как раз шли в его сторону, еще и недовольно скалились: замглавы Дневного Дозора Дмитрий вышел лично поприветствовать наблюдателя Городецкого. Какая, однако, честь.

— Операция нынче рядовая, никаких сюрпризов не жди, — он сел напротив, закинув ногу на ногу. — Бумаги все в порядке? На проходной оставил?

— Все разрешения на допуск имеются, сам Гесер подписал, не переживай. А чего это рядовая? Никогда не поверю, что осенью вы будете смирными и без затей. Наверняка не просто ведьма у вас накосячила, еще что-то скрываете, как пить дать.

— Ну так если поймаешь за руку, да при свидетелях, и успеешь запротоколировать, тогда и поговорим. А пока сиди, наблюдай…

Антон ответил столь же недружелюбной ухмылкой, что и проходящий мимо вампир. Тот узнал его, а Городецкого, как известно, местные вампиры на дух не выносили после истории с Костей. Потому в сумраке вампир выдал не просто зубастый оскал, но еще и угрожающе сверкнул красными глазами. Оставалось лишь игнорировать, не в сумрак же лезть разбираться, в самом деле.

— Вы вот, Светлые, тоже не так хороши, как пытаетесь казаться, — тем временем продолжал Дмитрий. — Вроде должны быть сочувствующими, входить в положение. Порою не помешало бы и глаза закрывать на мелкие проколы дозорных, патрулирующих улицы. Сам понимаешь, работая в поле, всего не предугадаешь, бывают и накладки, а вы к любому промаху цепляетесь. На той неделе нашего ведьмака повязали, лишили магии на два года, разве это справедливо? Совести у вас нет. Хороший же работник был, знал свое дело, а теперь мне опять молодняк натаскивать.

— Ваш ведьмак умышленно зомбировал несовершеннолетнего и вынудил его кинуться под машину. Парень остался инвалидом. Ничего себе пустячный прокол. Я еще понимаю, если бы случайность, но там следы умышленного вмешательства, проверили.

— Так не помер же? А толпу тогда нужно было отвлечь, ну, чтобы успеть в сумрак утащить свихнувшегося оборотня. Если бы десятки свидетелей утверждали, что в городском фонтане плескался мастодонт — было бы в разы хуже.

— Не любите вы, Темные, себя утруждать. Пришлось бы три часа потратить на то, чтобы стереть память свидетелям, а это муторно, легче мальчишку под машину кинуть, а что дальше — уже не ваша забота.

— Ну не подумал ведьмак, бывает. А теперь мне два года кого в патруль посылать? Новички доставят и вам забот, разве нет? Проштрафятся, шефам придется торговаться за каждого, а это очередной скандал. Впрочем, вы своего не упустите: проредите наших дозорных, а сами останетесь полным составом. Если мы потом не уследим за очередными правонарушителями
— не пеняйте, сами виноваты.

В этот момент Антон заметил какую-то суету у лестницы: недавний вампир тащил куда-то парня, а тот упирался. Антон глянул сквозь сумрак: потенциальный Иной, еще не инициированный, слабенький и не определился пока со стороной, если постараться, может и Светлым стать. Неужели Ночной Дозор его прошляпил? Почему достался Темным? Почему отдали вампирам? Антон поежился: ему на миг почудился чей-то тайный интерес, будто кто невидимым взглядом прожигал спину. Наверное, следящее Магическое око незаметно прицепили при входе, наблюдатель ведь, подстраховываются. Глянув сумеречным зрением, Антон ничего такого не заметил. Что же тогда, если не Око? А у лестницы все еще спорили. Антон еще раз внимательнее изучил ауру неинициированного: жалко, совсем слабенький, шестой уровень от силы, за такого Дозоры не сцепятся, и судьба его уже решена.

Дмитрий проследил за взглядом Антона. Кивнул понимающе:

— Толку от него немного будет, потому отдали на инициацию вампирам. Те хорошо будут его питать, выбьют побольше лицензий, дорастет до третьего уровня, а потом и в Дозор.

Антон лучше многих знал, что за лицензии для этого понадобятся. По очереди подцепят на вампирский зов шестерых, а то и семерых девочек-подростков, где-нибудь в грязной подворотне вонзятся зубами им в горло, выпьют досуха, может перед этим еще и помучают, чтобы жертвы испытали больше страха. И тогда свежеинициированный станет куда сильнее, опытнее, в сумраке будет лучше ориентироваться, но и крови начнет потреблять больше, требовать все новые и новые лицензии. А Дневной Дозор не поскупится, раздобудет.

Вампир уже силой, за шиворот, тащил неинициированного, и тот начал кричать:

— Здесь есть наблюдатель от Светлых! Дайте с ним поговорить! Имею право! Не хочу я быть вампиром!

Антон напрягся, что-то было не так.

— Разрешение на принудительную инициацию у вас имеется? — спросил он.

Дмитрий расплылся в улыбке: наверняка есть, подстраховались.

— Если он хочет мне что-то сказать, почему бы не разрешить?

Дмитрий долго упираться не стал, сделал знак, новичка привели. Тот сбивчиво стал объяснять, что ничего не знал, не ведал, поймали на какой-то, по его словам, фигне, Инквизиторы его объяснений и слушать не стали, а теперь вот, грозят покусать и сделать одним из них.

— Ваша жалоба носит официальный характер? — Антон ухватился за возможность помочь, хоть и слабенький, но ведь не хочет становиться низшим, осознает последствия.

Новичок мало что понимал, лишь просил помочь и огрызался на тычки вампира, вцепившегося в его плечо.

— Антон, — сказал Дмитрий, — вопрос уже решенный, разрешение Инквизиторов у нас имеется, Ночной Дозор не в праве нам мешать. Тем более ведьмака нашего вы вывели из строя, нам теперь боевики нужны, вот и будем делать из этого.

— Но он не хочет.

— Нанесенный им ущерб должен быть компенсирован. Инквизиторы согласились. Если что-то не устраивает — пиши в Прагу, когда придет оттуда постановление, сможешь вмешаться, но не раньше.

— Это займет несколько дней, за это время вы его уже обратите в вампира.

Дмитрий развел руками, демонстрируя свое равнодушие. Вампир схватил за шиворот новенького и опять потащил к лестнице.

— Подождите! — крикнул Антон. — У меня есть внеочередное право на выкуп любого человека у Темных. В том году выдали, я его не использовал. Я хочу потратить на него.

Дмитрий нахмурился:

— Антон, ты уверен, что такой слабенький Иной стоит усилий и таких жертв? В результате ты получишь мальчика, который после учебы все равно не останется в Дозоре, уйдет жить обывателем. А нам ты ощутимо навредишь, мы потеряем в перспективе сильного вампира. Подумай еще раз.

— Имею право. Отдайте мне его.

— Это официальное заявление наблюдателя от Ночного Дозора?

По идее, Антону надо было бы подумать, взвесить все за и против, Гесеру позвонить, но право Инквизиторы выдали лично ему, не привязав к Дозору. Формально он мог решать и сам, без вовлечения своего шефа. Антон вздохнул и подтвердил свою просьбу. Новичок кинулся к нему, спрятался за спину подальше от Темных, сходящихся кольцом все ближе и ближе — не весь офис отреагировал на происходящее, но очень многие заинтересовались, чем же все закончится.

Вампир, который был так недружелюбно настроен к Антону, потребовал письменное подтверждение заявления наблюдателя. Антон спорить не стал, подписал необходимые бумаги и велел, чтобы новичка вывели из офиса и позволили поймать такси. Когда тот был уже вне досягаемости, Антон поблагодарил Темных от лица своего офиса за сговорчивость и содействие. Дмитрий кивнул, принимая положенную форму завершения сделки, но его вид отчего-то сделался слишком уж довольным, больше, чем можно было ожидать от ситуации.

— В чем дело? — спросил Антон, заподозрив, что все подстроено.

— А дело в том, — раздался из-за спины знакомый ехидный голос, — что ты, Городецкий, нарушил Договор, причем умышленно и при исполнении. Серьезное правонарушение, очень серьезное, — Завулон вышел вперед и надменно скрестил руки на груди. — Я заявлю в главное бюро — у меня больше десятка свидетелей, да и запись на Око велась, — и тебя развоплотят. Какая жалость. Определенно, некоторые Светлые чтят Договор недостаточно, нарушают его умышленно, к тому же трактуют в свою пользу, злоупотребляя положением наблюдателя.

Антон напрягся. Ничего противоправного в его действиях не было, и раз велась запись, это можно будет легко доказать. Только вот Завулон упомянул не про банальное наказание, не про лишение магии, а именно про казнь в виде развоплощения. Подобными словами он не стал бы кидаться просто так, не в его правилах. Где Антон подставился? Как?

— Но право, данное Инквизиторами, у меня действительно имеется, — сказал он, разглядывая шефа Дневного Дозора. Тот, в отличие от своего зама, не выглядел довольным, скорее уж старательно разыгрывал печаль из-за ситуации, которую, видимо, сам и подстроил.

— Не сомневаюсь. Но загвоздка, Городецкий, в том, что оно тебе было дано на человека. А ты превысил полномочия и отобрал у нас Иного.

— Он не был инициирован…

— Он не человек и точка. Я вызываю Инквизиторов. Жаль, что на ужин из-за тебя не успеваю. На этот вечер я строил другие планы, более… приятные. Но если не сделать все по правилам, потом твой шеф будет возмущаться и пытаться тебя выгородить. Так что извини, я лучше перестрахуюсь и понадежнее захлопну крышку. Во избежание, так сказать…

— Крышку мышеловки, — закончил за него фразу Антон.

Чего еще было ждать от Завулона? Интересно, с чего вдруг он так обнаглел? Еще недавно, вроде, слова поперек не осмеливался Гесеру сказать, помнил свой прошлогодний проигрыш, а тут открыто подставил наблюдателя от Светлых. Гесер такого не простит, нужно только чуток потянуть время, и потом все наладится, свои в беде не бросят.

Завулон наигранно печально вздохнул, посмотрел пронзительно, поджав губы.

— Городецкий, никто тебя за язык не тянул, не просил вмешиваться. Во всем твоя собственная инициатива, так? Дмитрий даже рекомендовал все обдумать. С нашей стороны все в порядке, комар носа не подточит. И, заметь, мы — пострадавшая сторона. Не стоит нас еще и обвинять не пойми в чем. Я собираюсь поступить строго по предписанию. Или у тебя есть возражения по поводу законности моего обращения в главное бюро?

Антон был вынужден признать, что придраться ему не к чему. Что ж, теперь если придется пострадать, так хоть не напрасно. Спас новичка, может шеф потом придумает, куда его пристроить и извлечет хоть какую-то выгоду из ситуации. А вот Антону точно крышка, особенно если Завулон преподнесет инквизиторам информацию в таком же ключе. Ладно б, если Антон просто в их офис забежал с бумажкой какой-то, но нет, он тут с официальной миссией, а по правилам наблюдатель не имеет права вмешиваться до тех пор, пока не будет зафиксировано какое-либо правонарушение. Антон нарушил разом несколько правил, и смягчающих обстоятельств не имеется. Дурак, одним словом, не учится на своих ошибках, расслабился.

Не дожидаясь, пока его принудят, Антон сам поднялся со стула, сам приоткрыл магические щиты, разрешая применить к нему парализующее заклинание — обычное дело при задержании.

— Даже и не споришь, — Завулон чуть склонил голову вбок, что-то просчитывая, будто сомневаясь. — Ты хоть понял, насколько все серьезно?

— Разумеется. А операция по поимке ведьмы, значит, лишь для отвода глаз? Ловили не ее, а меня? Небось, еще и парочку поощрительных мер получите от Инквизиторов, сделав вид, что оперативно справились с ситуацией? А ведьма канет в неизвестность, пропадет на третьем слое сумрака без следов?

— Обижаешь, Антон. Ради тебя одного я не стал бы затрачивать столько ресурсов. Ведьма действительно опасна, неадекватна и должна быть обезврежена. Моя обязанность — следить за порядком, в конце концов.

Ну, понятно. Значит, Антон прав.

— Дай, еще догадаюсь: кое-кто внушил правонарушительнице, что кровавое жертвоприношение можно совершить недалеко от кремлевской стены, а там такой вихрь силовых потоков, что не сразу и отследишь подобный выброс магии. Она поверила и подчинилась. А этот кое-кто подзарядил амулеты выбросом, потом сделал ведьму крайней. Так все было?

— Не понимаю, в чем ты тут пытаешься меня обвинить. Что я не провидец? Не смог предугадать поведение третьесортной ведьмы из другого региона? Так я обязан реагировать на уже совершенное правонарушение, а не предвосхищать его. Именно это в правилах прописано. Но мне любопытно, в чем ты меня еще заподозришь?

— Амулеты, заряженные так, имеют особую силу. Раз понадобились, значит, в ближайшие дни следует ждать еще ведьминых вмешательств. И снова будут человеческие жертвы. Гесер сможет предвосхитить, не сомневайся, раз ты не в состоянии.

— А Гесер, Антон, в ближайшие дни будет всецело занят твоей судьбой. Не сомневаюсь, он выберет более ценное. Десяток человеческих жертв ничто в сравнении с потерей перспективного боевого мага, способного дорасти до Высшего уровня силы.

— Ты мне льстишь.

— Знаешь, я действительно обеспокоен тем, как легко и быстро ты угодил в мою ловушку. Даже твой шеф устыдится твоей недальновидности. В чем дело? Застоялся, расслабился, обленился? У меня так и чешутся руки научить тебя парочке хитростей, чтобы позорился меньше. Что скажешь, если у меня будет альтернатива для тебя и этой ситуации? Пойдем-ка в мой кабинет, обсудим.

Антона так и подмывало гордо отказаться, но он уже решил максимально тянуть время, и предложение Завулона играло в этом смысле на руку. В новом кабинете шефа Темных Антону бывать еще не приходилось. Он размещался на высоте второго этажа, и из него открывался вид на все пространство офиса, а любой сотрудник был под контролем. Иначе, чем начальничьей паранойей, это и не назовешь. Завулон позволил устроиться на стуле напротив себя, взглянул изучающее.

— Мне скучно, Антон, — начал он напрямик, говоря как-то мягче, не так, как при подчиненных. — Годами одно и то же, наперед знаю каждый ход, каждое слово своих офисных. Нужно что-то менять, как-то встряхнуться, пересмотреть приоритеты. Поможешь мне?

— В смысле?

— Ну вот раз ты вроде как легко догадался про подоплеку проводимой операции с ведьмой, давай поиграем? Сам сказал, понадобится лишь несколько дней. Если ты верно предугадаешь каждый ход, каждое движение пешек, вовлеченных в игру, то получишь от меня поощрение.

— Какое? Да и смысл? Если ты решил меня развоплотить?

— Если согласишься на игру, дело с неинициированным я замну, так и быть. Даже Гесер не прознает, уверяю. Насколько тебе дорога твоя жизнь, Антон?

— Насколько сильна твоя скука, что ты готов обменять ее на мою жизнь?

Завулон устало потер виски, вздохнул.

— Мне, правда, жаль, что ты попался, я рассчитывал, что ты умнее. Но тем интереснее теперь заключить сделку. Ставки повысились. Так что скажешь?

— Тебе выдать все мои догадки про ведьму прямо сейчас? Все и сразу? И без гарантий с твоей стороны? Не верю я тебе. Ты сразу подкорректируешь операцию и скажешь, что так и было.

— Молодец. Тогда делиться догадками будешь поэтапно. Если правильно угадаешь, я сделаю тебе небольшой презент. Ну, а уж если продуешь — расплатишься. Договорились?

Антон медлил. Опасно все-таки. Но выбор невелик: на кону, действительно, его жизнь.

— Ну и еще: чтобы ты играл честно, придется тебя на несколько дней изолировать, чтобы не смог подглядеть или подслушать тут, в моем офисе, или же пробить у вас там, по базе, отслежку. Заодно посидишь в тишине, отдохнешь, подумаешь. Гесера я предупрежу и сам придумаю, как это правдоподобнее ему преподнести.

Антон кивнул. Ну, а что ему еще оставалось?