Граф Сартис Лотиг был глуп и простодушен. Не в том плане, что считать умел только до десяти, на королевских приемах тихонько вытирался скатертью вместо салфетки, а всем нищим подавал вместо медяков фамильные драгоценности. А в том, что верил в романтические бредни… Вроде тех, что король в него влюбится.
— Но ведь были же в истории фаворитки, которые даже официальными женами становились, — восклицал он.
— Они рожали королю детей, — отвечала ему леди Мирис, самая опытная и прожженная из придворных дам, которая взялась опекать милого глупого красавца, недавно прибывшего из провинции.
Сартис вздыхал и моргал, понимая, что родить не сможет никого вообще.
— Ну ладно, королевой я не буду, но вдруг он просто будет любить меня? Вон, в соседней стране и королева, и фаворит. И им там неплохо живется.
— Королева родила наследников и вольна заниматься тем, чем хочет. Как и его величество, он исполнил королевский долг перед родом, так что может в постель тащить любого, кто ему приглянется.
— Он никого не водит, кроме своего советника, — горячился Сартис.
Леди Мирис вздыхала, расправляла кружевной воротник графа так, словно хотела этими же кружевами его удавить. Вокруг все посмеивались. А король…
Король чему-то улыбался и строил планы, в которые входили и Сартис, и постель, и будущая королева, и несколько чересчур свободолюбивых родов, втихомолку, как они думают, планирующих смену династии.
— Граф, — как-то спросил он, — почему вы хотите стать моим фаворитом?
Бал как раз закончился, гости разъехались, слуги собирали потерянные драгоценные пуговицы и выпавшие из причесок дам цветы. А его величество Леан Третий все-таки решил выяснить, в чем же истинная причина того, что скоро граф Лотиг к нему в окно спальни полезет. И повелел того пригласить в свои покои, где и принялся за расспросы.
— Потому что за фаворитами красиво ухаживают, — простодушно признался Сартис. — Любят. Подарки делают. Капризы исполняют.
Леан совершенно неприлично хрюкнул, сдерживая смех.
— А какой у вас каприз, граф?
Сартис немного покраснел.
— Я хочу в королевскую оранжерею попасть. Я слышал, что там есть черные розы. Никогда вблизи не видел, а хочется.
— И это все?
Сартис принялся загибать пальцы.
— Еще розовых с позолотой пирожных. Покормить рыбок в пруду внутреннего сада. Целоваться в парке. Сладости, я их очень люблю.
Король кивал, улыбаясь и кусая себя за язык. Нельзя расхохотаться, граф обидится.
— Драгоценности из моей личной сокровищницы, — поддразнил он.
Граф был милым настолько, что даже сил злиться не было. Цветы, конфеты, поцелуи… Очаровательно. И никаких «изумруды покрупнее», «папе должность получше» и «а ту швабру в зеленом платье удалите от двора».
— Драгоценности, — неуверенно сказал Сартис. — Их тоже дарят. Наверное, тоже хочу.
— Наверное?
Сартис закивал, потом поднял руки, растопырил пальцы, на которых сидели два кольца, одно — с прямоугольным сапфиром насыщенного синего цвета, при котором глаза графа сияли еще ярче в тон камню; второе — искуснейшая эльфийская работа, виноградная лоза, обвивавшая палец в три оборота на всю фалангу. За каждое из этих колец можно было купить неплохой дом в столице, а то и часть дворца Леана в свое пользование.
— У меня есть это. Если больше — будет некрасиво. Но вы можете мне дарить все, что угодно, я же ваш фаворит.
Леан вздохнул и продолжил расспрашивать:
— А что получу я? Вы хоть что-то в постели умеете?
— Нет, — честно сказал Сартис. — Но вы можете меня научить всему, чему хотите. А еще я буду вас выслушивать, утешать и помогать отдыхать. Плечи массировать. Вино подносить. Помогать раздеваться вечером и одеваться утром. А вы будете меня за это любить и подарками осыпать.
Засмеяться хотелось очень. Но Леан напомнил себе о том, что он планировал разыграть карту этого фаворита в своих целях. Может, это было немного нечестно по отношению к кому-то другому, но сейчас перед ним сидел граф Лотиг, которого требовалось осыпать цветами и конфетами. Он очарователен, глуп, он не сможет участвовать в заговорах, через него не подберутся к Леану. Как использовать фаворита, когда он чистосердечно расскажет королю, кто подходил и что говорил? И даже не со зла, а просто по доброте душевной похвастается, какие подарки ему преподносят. А пока все пытаются подобраться к Сартису, Леан переловит заговорщиков.
— Хорошо. Я согласен.
— На что? — удивился Сартис.
Леан поднялся, подошел к шкафу, взял серебряную круглую шкатулку, наполненную небольшими кусочками засахаренных фруктов. Вернулся, встал на одно колено и протянул угощение.
— Будьте моим официальным фаворитом, граф.
Сартис засмущался, еле смог кивнуть и принял шкатулку с фруктами так, словно ему корону и трон даровали.
— Фаворитом начнете быть сегодня? — уточнил Леан, поднимаясь.
— Вы ведь уже предложили, ваше величество.
— Леан. Фаворит имеет право наедине называть меня по имени.
— Леан… — зачарованно протянул Сартис.
Звучало в его исполнении королевское имя настолько чарующе, что Леан собрался подтверждать фавор графа прямо здесь, на этом кресле. Потом он одернул себя: не стоит пугать Сартиса сразу, пусть привыкнет, похвастается новым статусом. А там Мирис его просветит, что в постели делают двое. Не забыть бы шепнуть ей пару слов.
— Я теперь должен ночевать с вами? — уточнил Сартис. — Или мы будем встречаться… — он задумался и нерешительно пробормотал. — А когда мы вообще будем встречаться?
— Давайте посмотрим, — Леан припомнил свой распорядок дня. — Обычно я поднимаюсь, завтракаю, занимаюсь делами королевства до обеда, затем сам обед, аудиенция, легкий ужин, и я свободен, если не объявлен бал либо званый вечер. Думаю, вам будет скучно слушать о государственных делах, так что мы можем проводить вместе вечера и ночи.
— А у королей бывают выходные дни? — заинтересовался Сартис.– Вот у моих слуг бывают, это я точно знаю.
Леан все же не удержался и издал смешок.
— Вы сейчас приравняли короля к слуге?
Любой другой придворный тут же ринулся бы извиняться и сыпать уверениями, что нет, ни в коем случае. Сартис посмотрел безмятежным взором.
— Да. А чем управление королевством отличается от работы управляющего поместьем? Точно так же содержать все в порядке, отдавать приказы, разрешать возникающие споры. Только у вас поместье побольше. А, ну и лорд вроде как в бессрочном отъезде, так что вы самый главный.
Леан заинтересованно взглянул на графа.
— Так, может быть, я хозяин поместья?
— Я хозяин поместья, — убежденно сказал Сартис. — И я могу проводить с вами столько времени, сколько хочу, могу приезжать и уезжать из дворца, могу, если захочу, уехать в провинцию, навестить родителей. И мне надо будет только сказать слугам об этом, без меня ничего не рухнет. А вы не можете просто так взять и уехать.
— Могу, — возразил Леан. — Вот возьму и уеду с вами вместе, будем путешествовать, познакомите с родителями. А королевством пока поуправляет совет, я им доверяю. Хотите?
Сартис хотел, о чем и сообщил.
— Я вас познакомлю с родителями, покажу наши владения. И я вам подарок сделаю, такой, которого только вы достойны. Я ведь тоже должен дарить вам что-то?

— Только свое общество, — галантно отозвался Леан.
Он даже не лукавил. Было в Сартисе что-то такое, словно порыв свежего воздуха. Его глупость не заставляла злиться, да и был ли он глупым? Скорее, просто романтичным и простодушным, наверняка любимый сын у родителей, все вечера проводил в библиотеке за чтением матушкиных романов, а в столицу явился с уверенностью, что если кого и любить — так короля, на меньшее не размениваться. Красивые редкие цветы, сладости из сопредельных государств и допуск в королевский внутренний сад — не такое уж и большое требование. Казну он вряд ли промотает, Леан уже успел оценить и ткань костюма графа и те кольца. И на первый взгляд скромненькую серьгу-каплю в ухе, обычный, казалось бы, сапфир, если не присматриваться. А вот если взять на себя труд взглянуть поближе, то переливы цветов от синего к черному и крохотные искры внутри мгновенно сообщали, что если Сартис внезапно украшения запросит, казна не выдержит — такие камни добывались только в одном месте королевства, стоили немалых денег и кроме королевских коронационных одеяний украшали лишь кольца пары герцогинь. Драконья кровь.
— А как же постельные дела? — Сартис отвел глаза. — Я не очень опытен, как я раньше сказал. Но я читал всякие книги.
— Не будем торопиться, — со всей возможной галантностью ответствовал король. — Разве вы не хотите насладиться сперва ухаживаниями и свиданиями?
Сартис, как и ожидалось, сразу же захотел ухаживания. На мгновение Леану стало стыдно: использует доверчивую душу в своих целях. Но потом он напомнил себе, что ничего плохого Сартису не сделает, тот получит в полной мере свои желаемые цветы-конфеты, подарки и внимание. И ухаживать Леан будет тоже по всем правилам любовной науки. Роман с очаровательным простодушным графом позволит многое: избавиться от бесконечного потока пустых жалоб и просьб за родственников, не будет необходимости поддерживать светские беседы о тканях и драгоценностях, голова перестанет болеть из-за подарков и их стоимости. А учитывая простоту Сартиса, их отношения даже не будут выглядеть ширмой. Разве что с черными розами придется быть аккуратнее, цветы не простые. Редкость королевских роз заключалась вовсе не в их цвете, в конце концов, вывести черные цветы не так уж трудно любому умелому садовнику, а Леан никому из своих подданных этого не запрещал. Но оранжерея будет потом, пока что можно будет ограничиться прудом и рыбками.